Желтый дьявол. Том 2

— Ловко, отец Павел. Значит, они на него и внимания не обратили?

— Нет. Меня обыскали внимательно, а его… Ну, кто же подумает, что этот корейский возница — японский капитан?

— Ловко.

Кореец входит в комнату. Отец Никодим бросается ему навстречу.

— Весьма доволен, господин На-о, вашим посещением.

— Не зовитце меня господзин На-о… Зовитце — Ли.

— О, не беспокойтесь… Я не проговорюсь. Желаете покушать? Грунюшка!.. Это жена моя, господин На-о… Познакомьтесь.

Японец сердито тычет руку и хмурится… Он недоволен такой неосторожностью.

— Не беспокойтесь, не беспокойтесь… Она не выдаст.

Дьякон через окно видит на улице группу.

— Отец Никодим! Кто это? Погляди-ка.

— Где? — Никодим бросается к окну — о!.. Это их главный комиссар Грахов и с ним начальники отрядов. Фамилии-то у меня записаны.

— Грахов?

Японец хватает мешочек и вытаскивает оттуда ящичек. Это фотографический аппарат.

— Отойдитце в сторону.

Поп и дьякон от неожиданности стукаются лбами.

Щелк… Японец, довольный, укладывает аппарат в мешочек.

Вечером, уложив гостей, отец Никодим раскрывает книгу и читает: «рече Господь: тако да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрая дела и прославят отца вашего — иже на небесех».

4. Съезд

Во всех хатах большого села Анучино гомон. Мужики, что постарше, спокойно, с хитрецой, в бороды улыбаясь, рассуждают о повстанчестве, накачиваясь кирпичным сливаном у гостеприимных анучинцев. У каждого из них есть своя торба, откуда они с расстановкой, пошаривши, достают разную домашнюю снедь, заботливо положенную туда их домовитыми хозяйками. Но сотовый мед, коржики и большой кусок свиного сала обязательно у всех, как непременное и основное у съездовцев. Они редко кто вооружены.