Дюрер исчез ужасающе быстро.
Наш разум требует предисловия к любому событию. Он ненавидит неожиданное, тратит три четверти сил в попытке предвидеть будущее и хочет, чтобы все происходило в замедленном темпе.
Не сомневаюсь, в действие включились неведомые силы; я не ощущал ужаса, а был шокирован, словно кто-то нарушил светские условности.
Дюрер не вернулся в «Ярый кабан».
Его больше никогда не видели.
Его исчезновение никого не волновало.
Он был идиотом.
Позже два или три собрата по перу утверждали, что якобы столкнулись с ним в Париже. Я промолчал. Зачем лишние слова? И что я мог сказать?
Дюрер был идиотом, повторял я себе, полным идиотом.
Но избегал ходить по древней улочке.
Через пару месяцев мне приснился кошмар. И три ночи повторялся в неизменном варианте.
Перепуганный Дюрер удирал от светлых теней — их яркое сверкание резало глаза.
Он в отчаянии смотрел на меня и хныкающим голосом выкрикивал:
— Твоя вина! Твоя вина!
Я пытался объяснить, что не люблю смотреть, как пожирают помидоры под майонезом. Заикался и кричал, что подобная история могла приключиться только с таким идиотом, как он, но Дюрер продолжал обвинять меня.
Что-то неопределенное, вроде изувеченной руки гигантских размеров, высовывалось из зловеще светящейся массы, расталкивало огоньки, и размазывало Дюрера по земле.
Эта масса притягивала мои взгляды и внушала неописуемый страх; я чувствовал, за призрачным пламенем скрывается абсолютное зло.
На третью ночь оно приняло столь угрожающую форму, что я с воплем проснулся.
Но на мой вопль ответил мрачный стон, прошуршавший во тьме.
— Твоя вина! Твоя вина!