Гладиатор в погонах

– Да, я помню, – сухо согласился Плешкунов, – тогда такой вопрос, Вениамин Игоревич. Подчеркну: это должно быть ваше личное мнение, которое складывается из той обстановки, в которой вы находились. Как вы считаете, куда и каким образом он мог исчезнуть? Чтобы было понятно, почему я задаю этот вопрос. По колонне стреляли из гранатометов. Погибли все, а журналисты в автомобиле еще и сгорели. Единственный, кто не погиб, это Иконников. И он исчез. Не скрою, это наводит на определенную версию…

– М-м-да, даже не знаю, что и сказать, Ростислав Аверьянович, – Каретников настороженно посмотрел на собеседника, – вы его лучше знаете.

– Конечно. Там, в группе наших корреспондентов, была еще немецкая журналистка. Шультц Ингрид. Так вот, она объявилась у себя в Германии и даже давала интервью о своей поездке в Сирию. Мы ее найдем.

Лицо Вениамина Игоревича превратилось в маску.

– И еще, товарищ генерал, – Плешкунов вдруг обратился к собеседнику официально, – по тайнику. Вы правильно сделали, что вскрывали его комиссионно. Но тут вот что. Военные дознаватели тщательно исследовали тайник. Выявлены две странные детали. На контейнере, в котором хранились деньги, не обнаружено отпечатков пальцев. Кроме того, вблизи тайника обнаружена пуговица с военной формы, в которой ходит наш офицерский состав в Сирии. Я выяснил, что Иконников ходил в Латакии все время в штатском. Он просто не успел получить полевую форму у завскладом.

Вениамин Игоревич исподлобья бросил напряженный взгляд на Плешкунова, но ничего не сказал.

– Что известно о судьбе Иконникова? – тихо спросил он.

– Пока ничего. Но мы уверены, что он жив.

– Здравствуйте! – В комнату вошла жена Вениамина Игоревича. – Вениамин, что же ты не сказал? Я бы чай поставила.

– Зина, оставь нас, у нас деловой разговор, – сухо отозвался муж.

– Спасибо, ничего не надо, я поеду. – Плешкунов встал, улыбнулся хозяйке.

Вениамин Игоревич тоже встал проводить гостя.

– А где сейчас комбриг Мухаметдинов? – поинтересовался Плешкунов, открывая калитку.

– Я не знаю, – хмуро ответил Вениамин Игоревич, – я слышал, он заменился в Латакии, а где сейчас, не знаю. А что?

– Надо бы с ним тоже побеседовать, – задумчиво произнес Плешкунов, – ладно, Вениамин Игоревич, спасибо. Еще раз поздравляю с генералом, – кивнул головой, направился к своей машине.

Генерал Каретников прошел в гостиную, открыл бар, уставился на ряд разнокалиберных бутылок. Выбрал шотландский виски. Наполнил бокал. «Что он все вынюхивает?! – Вениамин Игоревич был раздражен и напуган. – И все копает, копает… Нет человека – нет проблемы. Так нет же! Надо поковыряться! Черт! Чтоб он там сдох! Прости меня, Господи!»

Залпом опрокинул содержимое бокала.

Глава 20

Саиф и Салех в чайхане пили зхура[3]. Беседа велась по-восточному: неспешно и метафорично. Внешне картина выглядела идиллически: два соратника делятся своими проблемами, обсуждают текущие вопросы, но люди, близко знавшие этих махровых бандитов, поняли бы, что эта беседа похожа на разговор дипломатических представителей стран, намеревающихся разорвать друг с другом отношения.

– Много людей приезжало в Ракку проститься с Абу Бакром? – тихо поинтересовался Салех.