— Я готов.
Бахит вызвал по радиостанции командира второго расчета и заявил:
— Мактум, цель на подлете. Лови ведомого, мы работаем по ведущему.
— Принял!
Появились вертолеты. Они, как и ранее, шли на малой высоте. Операторы подняли комплексы, привели их в боевую готовность, включили пусковые цепи ракет. Прозвучали сигналы, завибрировали прицелы. Цель захвачена. Пуск!
Ракета второго расчета пошла вслед ведомому вертолету, прошедшему прямо над ним. Тепловые ловушки были выпущены слишком поздно. Грохнули взрывы. Бандиты увидели, как «Ми-24», охваченные огнем, стремительно пошли к земле. Все произошло в считаные секунды.
Боевики заорали:
— Аллах акбар!
Хурами побежал к первому расчету. Оператор чуть опустил камеру и снимал, как догорают на земле вертолеты ВВС Сирии.
— Ты успел снять момент подрыва? — спросил Хурами.
— Все успел. Сначала подрыв ведомого вертолета, потом пуск ракеты первым расчетом и попадание. Снял, как он вертелся, охваченный пламенем, и ударился о землю. Как они оба горят. Все успел сделать.
— Молодец! Всем к кошаре!
Бандиты вывели из хижины Абдулфатаха и его племянника. Они развязали чабана, к горлу Сафара, которого держали чуть в стороне, приставили нож. Абдулфатах был уже в форме ИГИЛ.
Оператор навел на него камеру и заявил:
— Говори, чабан! Да так, чтобы я поверил твоей радости. Слова ты знаешь.
Радости в голосе чабана не было. Но он выдал на камеру все, что от него требовалось.
Оператор выключил камеру и сказал:
— Все, Расул. Моя работа завершена.
— Хорошо получилось?
— Могло быть и лучше, но на то, чтобы сделать повторную запись, уже нет времени.