– Хватит! – отрезал Алексей. – Разговорился ты что-то.
Он только и успел отвернуться к костру. Бортник снова завозился. Алексей поглядел на него, но поздно. Тот нашел в себе силы, приподнялся на руках, оттолкнулся здоровой ногой и покатился в трясину, которая мгновенно засосала его.
Алексей ахнул, рванулся к нему, на миг потерял ориентацию от резкой боли под ребрами. Он полз к трясине, тянул руку, хрипел. Дескать, Бортник, не сходи с ума! Но того уже не было. Только трясина чмокала так, словно съела сейчас что-то вкусное. По окну разбегались концентрические круги.
Корнилов лез в трясину, тянул руки, пытался там что-то нащупать. Потом он на корточках устремился обратно, схватил жердину, вернулся с ней, тыкал в трясину, непонятно на что рассчитывая. Майор звал товарища, ругался грязными словами. Потом он лежал на спине, таращился на небо сквозь переплетение изогнутых ветвей.
Алексей покинул это место через десять минут. Он не мог больше здесь находиться. Майор отцепил магазин от автомата Бортника и сунул его в подсумок. Теперь их стало три. Корнилов повесил автомат за спину, вооружился жердиной и побрел, горбатясь, на север.
Глава 13
Он плохо помнил, как шел. По пути Алексей делал остановки, дважды засыпал. Жизнь еще теплилась в нем, силы не иссякли. На крохотной поляне он опустился на колени, ползал по траве, запихивал в рот какие-то кислые, схваченные морозом ягоды. Корнилов не мог сказать, сколько километров прошел.
Кончилось болото, он тащился в горку, которой не было конца. Мерцал просвет между деревьями, за ним гудела дорога. Он не стал на нее выходить, отвернул в сторону, побрел вдоль опушки.
План местности худо-бедно вырисовывался в его голове. Скорее всего, это и была та самая дорога, которая вела в Каменец. Он должен был идти параллельно ей, не попадаясь людям на глаза.
Местность была практически необитаемой. В такое время люди по лесу уже не шастают. Да и деревень в этой местности было немного.
Алексей вышел из леса, испытывая какой-то страх, приобретенный буквально в последние часы. Неужто он обзавелся агорафобией – боязнью открытых пространств?
Дорога осталась слева. Поблизости проходила грунтовка, пустая в этот момент.
Майор неприязненно разглядывал пригорок, на котором стоял, пустое пространство между лесными массивами. Метров восемьсот от одного леса до другого. На той стороне просматривались заброшенные строения, что-то вроде амбаров, ненужная техника. Туда вела дорога, но, судя по ее убогому виду, ею давно никто не пользовался. Значит, и строения эти не функционировали.
Алексей должен был преодолеть это пространство. Граница не за горами, он это чувствовал. Майор подтянул штаны, поправил куртку. Все это добро за ночь превратилось в нищенские лохмотья. Потом он решительно зашагал вниз с пригорка.
Корнилов дрожал от нетерпения, почти бежал, словно что-то чувствовал. Он преодолел половину поля, начал ускоряться. Заплетались ноги, жгло под ребрами, но Алексей бежал. Приближались строения. Людей там не было.
Он решил обогнуть постройки слева. Вроде что-то сельскохозяйственное, заброшенное, поросшее быльем. Дорога тянулась между двумя продолговатыми фермами. От них уцелели только остовы, да и те обгорелые.
Дорога обрывалась напротив амбара, массивного, хорошо потрепанного кирпичного строения с двускатной деревянной крышей. Здание находилось в жалком состоянии. Кладка разваливалась, дерево разрушалось. Вокруг валялись горы мусора, ржавел остов комбайна, с которого аборигены давно растащили все ликвидное.
Алексей отмечал все это мельком. Дыхание его сбивалось. Он перешел с бега на размеренный, спокойный шаг и вдруг услышал рев мотора, который, как кнут, стегнул по спине.
Слева из-за леса показалась грузовая машина. Небольшой фургон с металлическим кузовом.
Майор присел от неожиданности. Кто такие? Зачем?