– Я помог вам? – спросил он с вызовом.
– Ты помог мне.
– Теперь ваша очередь. Нужно что-то сделать с теми… – Он запнулся, – с телами в башне.
Ольга прекрасно его понимала. Девочки в башне были опасны. Девочки в башне в любой момент могли превратиться в упырей и прийти за живыми девочками и мальчиками.
– Пока светло. – Григорий, кажется, и сам не верил в то, о чем сейчас говорил. Во всяком случае, вид у него был ошарашенный. – Они же не опасны до прихода темноты?
– Я не знаю.
– А что вы вообще знаете?! – Он сорвался на крик, но тут же замолчал, виновато покосился на закрытую дверь сарая. – Простите, тетя Оля.
– Ничего, Гриня. Я понимаю. Давай встретимся через четверть часа у башни. На месте решим.
Как же ей не хотелось ничего решать! Как же не хотелось принимать такие решения! Но Григорий прав – нужно что-то сделать до наступления темноты.
У башни они встретились через четверть часа, как и договаривались. Григорий уже отпер замок, но внутрь не заходил, курил, прислонившись плечом к кирпичной стене. У ног его лежал свежесрубленный и наспех заточенный осиновый кол. Мальчик быстро учится. Наверное, это хорошо.
– Пойдем, – сказала Ольга и первой вошла в башню.
Внутри было темно, холодно и затхло. Она принюхалась, пытаясь уловить тот особый сладковатый дух, который выдавал близкое присутствие смерти, но не почувствовала ровным счетом ничего.
– Они там… – Подбородком Григорий указал на плотно закрытый люк парового котла.
Люк был большой. Ольге показалось, что почти метр в диметре. Впрочем, может только показалось, с глазомером у нее всегда были проблемы.
– Откроешь? – Она подошла к люку, требовательно посмотрела на Григория.
Он мрачно кивнул, а потом сказал:
– Я не смогу, тетя Оля. Не смогу с ними, как вы тогда с Зосей. Рука не поднимется.
– Моя поднимется. – Она невесело усмехнулась и протянула руку. Григорий вложил в нее осиновый кол. – Но я должна убедиться.
– В чем?
Ольга не стала отвечать, велела: