Младший мальчик, услыхав возле себя эту непонятную возню и задрожав от ужаса, толкнул локтем старшего, который уже спал по приказу Гавроша. Тогда ребенок, не помня себя от страха, осмелился обратиться к Гаврошу робким шепотом, боясь даже громко дохнуть.
— Сударь!
— Чего тебе? — отозвался гамен, начинавший уже дремать.
— Что это такое?
— Крысы, — спокойно ответил Гаврош, укладывая поудобнее голову.
Действительно, это были крысы, кишмя кишевшие в остове слона и изображавшие те самые живые черные пятна, о которых мы говорили выше. Пока горел огонь, крысы держались в почтительном отдалении, но как только в этой яме, населенной ими бог весть когда, снова воцарилась обычная темнота, они, почуяв то, что славный сказочник Перро называл «свежим мясом», толпами набросились на шалаш, с таким искусством устроенный Гаврошем, вскарабкались на верхушку и с ожесточением принялись грызть проволоку, надеясь прорвать ее своими острыми зубами и таким образом забраться во внутренность шалаша.
Между тем меньший мальчик все еще не спал.
— Сударь! — снова окликнул он Гавроша.
— Ну что еще, карапуз?
— Что такое крысы?
— Крысы — это мыши.
Такое объяснение немного успокоило ребенка. Он видел уже белых мышек и не боялся их. Тем не менее он через минуту снова возвысил свой голосок:
— Сударь!
— Ну?
— А почему у нас нет кошки?
— У меня была кошка, но ее съели.
Это второе объяснение уничтожило благотворное действие первого, и мальчуган снова начал тревожиться. Между ним и Гаврошем снова возобновился следующий разговор:
— Сударь!
— Ну еще что?
— Кого это съели?