— Куда?
— Да в Англию… Неужели поедете?
— Зачем ты говоришь мне «вы»?
— Я вас спрашиваю, вы поедете?
— Да как же мне быть, по-твоему?! — чуть не крикнула она, с видом мольбы сложив руки.
— Стало быть, вы едете?
— Раз отец едет…
— Значит, едете, да?
Козетта молча схватила руку Мариуса и крепко стиснула ее.
— Хорошо, — сказал Мариус, — в таком случае я тоже отправляюсь в путь, только в другой.
Козетта скорее почувствовала, чем поняла смысл этих слов. Она так сильно побледнела, что ее лицо выделилось в потемках резким белым пятном.
— Что ты хочешь сказать? — прошептала она.
Мариус взглянул на нее, потом медленно поднял глаза к небу и отвечал:
— Ничего.
Когда он снова опустил глаза, то заметил, что Козетта ему улыбается. Улыбка любимой женщины сияет и сквозь тьму.
— Какие мы глупые, Мариус! — воскликнула Козетта. — У меня сейчас блеснула прекрасная мысль.
— Что такое?
— Поезжай за нами. Я тебе сообщу, где мы будем, и ты приедешь.
Мариус вдруг пришел в себя. Он сразу спустился с облаков на землю, в мир действительности.
— Ехать за вами! — воскликнул он. — Ты с ума сошла! Ведь на это нужны деньги, а у меня их нет! Ехать в Англию?! Я должен более десяти золотых Курфейраку, одному из моих приятелей… Ты его не знаешь… Потом, у меня нет ничего, кроме старой шляпы, не стоящей и трех франков, старого сюртука, у которого не хватает спереди пуговиц, рваной рубашки и старых сапог. Последние шесть недель я об этом не думал, не говорил и тебе о своем положении. Ах, Козетта, ведь, в сущности, я человек очень жалкий! Ты видишь меня только ночью, поэтому и даришь мне свою любовь. Но если бы ты увидела меня днем, то бросила бы мне только подаяние! Ты хочешь, чтобы я ехал за вами в Англию?.. Но у меня нечем заплатить за паспорт!