Зов ааори

– Нет больше Ла-пана… – тихо ответил Са-лан. – Изменился два месяца назад… Я последний мудрец, который может управлять Колесом. Так что мой тебе совет, князь…

– И какой? – скрипнув зубами, спросил тот, когда пауза затянулась.

– Договаривайся… – ответил Са-лан. – Договаривайся с Ненари. Может, у тебя останутся хотя бы крохи власти…

Старик поднялся со своего места и пошёл к выходу.

– Са-лан! – окликнул его Ксарг.

– Да, Ксарг… В любое время ты будешь допущен в наше Убежище, – кивнул Са-лан. – Тебя и тех, кого ты возьмёшь с собой, мы пропустим. И расскажем всё как есть… Ты выиграл, злобный имперец! Пора выполнять уговор…

Дверь закрылась за мудрецом, а я продолжал смотреть ему вслед. Его эмоции всё ещё бились у в моей голове, как птица в клетке. Отчаяние, боль, разочарование, уныние – всё накопленное за долгие прожитые годы… Эти эмоции были так глубоки, что я просто не мог от них избавиться. Краем уха я слышал, как до хрипоты спорят эр Ненари и князь Мобана, как ругаются эрлы, как просит всех угомониться граф Ленгет.

Соксон тронул меня за плечо и кивнул на выход. Я кивнул в ответ, понимая, что оставаться на переговорах больше не могу, и покинул зал вместе с мудрецом. Только оказавшись на улице, под порывами тёплого ветерка я смог прийти в себя.

– Что… Сломал учитель старика? – спросил Соксон, заметив, что я оживился.

– Его жизнь сломала, мастер… – ответил я. – Столько боли…

– Многие поколения его предшественников создавали ааори, – произнёс Соксон. – Все они были гарантом для княжеств и защитой для Империи… И когда ты последний из всех… И знаешь, что после тебя никто не придёт – наверно, тяжело…

– Теперь я даже знаю, насколько… – ответил я.

– Ну что, пойдём послушаем, что там ваши себе выторгуют? – предложил мудрец. – Или ещё проветришься?

– Ещё чуть-чуть, – ответил я. – Скоро вернусь…

Вернулся я, как и обещал, довольно быстро. Переговоры сдвинулись с мёртвой точки. Под давлением Ксарга князь Ге-рин начал сдаваться. Первое, на что ему пришлось согласиться – провести призыв по трём городам, Мобану, Тури и Аангу. Со скрипом он принял и то, что проверяющие от Форта могли в любой момент приехать в каждый город и всё проконтролировать. Вошедшие в раж эры давили, где только могли.

По эмоциям мобанцев я понимал, что ещё немного – и они вообще перестанут на что-либо соглашаться, но обеденный перерыв случился очень вовремя. Я успел предупредить о чувствах мобанцев Ксарга, а тот – эров. Князь и эрлы, видимо, тоже обсудили сложившуюся ситуацию – и во второй половине дня переговоры шли более размеренно.

До ужина договорились о передаче в Форт всех оставшихся в Мобане ааори. К сожалению, осталось их немного, но даже это пополнение могло нам помочь. Особенно тяжело оказалось выбить обратно товары и деньги, которые Мобан успел конфисковать. Тут Ге-рин и его приближённые встали стеной – да так и продержались до ужина. После перерыва мобанцы признали свою неправоту в вопросе конфискации чужого имущества, но теперь до самой ночи пришлось утрясать объёмы компенсаций и выплат.

Весь следующий день послы договаривались о совместных военных действиях. Ни Форт, ни Мобан, ни Виор не хотели оказаться под основным ударом восставших – понимая, что это будет страшная бойня. Эр Ненари настаивал, что нашему войску ещё надо как-то соединиться с основными силами союзников. Мобанцы и посол Виора указывали, что неплохо было бы отбить Тулью и снять осаду. Ксарг вообще потребовал сначала доступ к убежищу мобанских мудрецов.

И только глубокой ночью удалось согласовать план. Форт обязался сразу после завершения переговоров начать призыв всех ааори в армию – после чего группа послов во главе с Ксаргом отправится в Мобан и посетит мудрецов. По завершению поездки, войска выступят в сторону Тульи, где объединятся с защитниками и отправятся к Мобану. В это время войска княжества Виор должны связать боями восставших в горах, а княжество должно начать наступление с юга, тем самым освободив армии ааори и Тульи проход. К тому времени, как войско ааори Форта доберётся до Мобана, там уже должны быть собраны основные силы княжеств, переправленные морем.

План, может, был и неплох, но я не стратег, чтобы его оценивать. По лицам Скаса, Ксарга и графа Ленгета я видел, что им что-то не нравится, но они молчали – а значит, предложить ничего лучше не могли. Все договоренности перенесли на бумагу и скрепили подписями и печатями. Когда участники двух посольств расходились из зала, я заметил, как Ксарг ловко подхватил свиток, брошенный им князю Мобана в начале переговоров, и спрятал за поясом.