Последний из банды, кто был еще способен драться, в ужасе пятился от тахтона. Уронил мешочек с сахаром, жестянку с кофе – и бросился наутек.
– Джош?!
Топоча что твой бык, из-за лавки выбежал Билли. Из новых приобретений он мог похвастаться разве что увесистой палкой. Завидев подмогу, неудачливые грабители сразу вспомнили о множестве неотложных дел, которые ждали их на другом конце города. И припустили прочь – шкандыбая, прихрамывая, охая, держась за ушибленные места, оставляя за собой редкие цепочки багровых капель.
Раздувая ноздри, Билли уставился вслед беглецам. Догнать? Добавить тумаков? Своло́чь к шерифу хотя бы парочку?! Но тут Билли перевел взгляд на Джоша и раздумал гнаться за малолетками.
– Ты как?
– Нормально.
Джош криво ухмыльнулся и сплюнул кровь. Он и сам не заметил, как вернулся в собственное, данное ему при рождении тело. Гудел затылок, болели ребра и колено, ныла скула. Во рту было горячо, солоно. Он снова сплюнул.
– Это ты их отделал?
Джош не нашел ничего лучшего, как пожать плечами. Врать, приписывая себе чужие заслуги, не хотелось. Но скажи Джош правду, Билли счел бы его сумасшедшим.
– Ну ты орел, парень! Один – шестерых…
– А ты где был?
– Эти уроды дверь поленом подперли, – Билли указал на дверь лавки, которую и впрямь подпирало суковатое полено. – Пока мистер Таусенд открыл черный ход, пока я добежал… Извини, парень.
Никогда еще на памяти Джоша молчун Билли не говорил так много. Они отшвырнули полено и собрали припасы, разбросанные вокруг телеги. Если воришки что-то и сцапали, то вряд ли много.
– Спасибо, – шепнул Джош тахтону, когда Билли отвернулся.
– Здо́рово ты их отдубасил! Не слишком, а?
Призрак пожал плечами – в точности как Джош, когда отвечал Билли.
Что на это можно было ответить?
2