Как ни странно, всем ясно.
Глава пятнадцатая
Летучие голландцы. – Водолазное дело. – Яичница с беконом. – Икают ли призраки? – Семь всадников, два трупа и плод фантазии. – Веселие сердца моего. – Быть ближе к Господу.
1
– Что вы здесь делаете, ваше преподобие?
Пастор сидит на крыльце конторы шерифа. Сидит вольготно, как в кресле, вытянув длинные ноги. Когда преподобный меняет позу, полы его длинного, чертовски заношенного пыльника волочатся в пыли, подтверждая название плаща. Это нимало не волнует Пастора. Так, наверное, сидят в парикмахерской, размышляя о чем-то приятном, пока цирюльник правит бритву на ремне.
– Добрый день, мисс Шимммер. Вы прекрасно выглядите.
– Давайте угадаю: вы здесь случайно, просто мимо шли. Разве ваше место не в церкви – или в салуне?
– Почему не на площади? Я осматриваю достопримечательности Элмер-Крик.
– Мэрию? Контору шерифа?
Контора, похоже, пуста. А может, закону в щекастом лице шерифа Дрекстона нет дела до того, что бродяга с воротничком священника расположился на казенном крыльце самым наглым образом, как у себя дома.
Пустует не только контора, но и площадь. Кудлатый пес, развалясь на земле в непристойной позе, выкусывает блох. За дальним забором, привстав на цыпочки, толстая женщина развешивает белье драгунского полка. Не то чтобы драгуны носили какие-то особенные подштанники, просто количество и качество белья рождает в воображении образ полка кавалерии после долгого марша. Проехал зеленщик с тележкой капусты. Дремлют манекены в «Универсальном магазине Фостера»: платье с оборками, костюм из твида. Сквозь стекло оружейной лавки видно, как прибирается Абрахам Зинник.
Тишь да гладь.
– Говорят, если стоишь между мэрией и конторой шерифа, надо загадать желание. Обязательно сбудется. Не слыхали о таком, мэм?
– Нет.
– Зря. Вы упускаете шанс.
– Скажите что-нибудь менее банальное, преподобный.
– Я слишком стар для всего этого дерьма. Но ведь кто-то должен, а? Как считаете, это уже не так банально?
– Должен стрелять по воображаемым друзьям? Да, это банальностью не назовешь.