По проходам до тебя не добраться: широкоплечие ребята грамотно расположились, перекрыв пути отступления. Да они на меня целую облаву устроили, как на особо опасного и буйно помешанного. Что им там про меня Майкл наговорил? Вооружен ножом и пистолетами, владеет тайнами боевых искусств?
По левому проходу идут двое, по центральному – три, по крайнему правому – один, вдалеке вижу еще парочку, спешащую на помощь. Кольцо с каждой секундой сжимается все больше, вынуждая отступать в глубь танцпола, прижимаясь к оркестру спиной.
Да хрен вам! Когда орел чувствует опасность, он взмывает в высь. Разумеется, взлететь я не смог, а вот запрыгнуть на ближайший стол – пожалуйста. Послышалось звяканье приборов, возмущенные крики – посетители повскакивали с мест. Я не был грациозным в своих движения, опрокинув бокал красного на зазевавшегося мужчину. И шагом, быстром шагом по направлению к цели с алмазными эполетами.
Стол длинный и широкий, что взлетная площадка, уставленный всяческими яствами и напитками. Тарелки и бутылки особо не мешали – нога всегда находилось свободное место, а где не находила, опрокидывала блюда на пол или скатерть.
Мускулистая рука мелькнула в воздухе, пытаясь поймать меня за лодыжку. Да хрен тебе, здоровенный парень, я может и выпил горячительного, но трезвый абсолютно. А с координацией у меня всегда был полный порядок, это еще Камерон отмечал, когда по полосе препятствий гонял в хвост и в гриву.
Мелькает дубинка в воздухе – делаю легкий прыжок и едва не приземляюсь на пятую точку: ступня едет вместе со скатертью. Балансируя на грани, прыгаю в освободившийся проход и вперед к остолбеневшему красавчику с открытым ртом. Беги придурок, беги, неужели не понял: по твою душу иду.
Уже сжимаю кулак, предчувствуя сладострастный удар, когда на пути возникает очередная гора мышц. Гора самая настоящая – не обойдешь, не объедешь, разве что проскользнуть удастся. На скорости опускаюсь на гладкий паркет и словно по льду "улетаю" под соседний стол. Перед глазами мелькают ботинки, туфли на шпильке, ножки, некоторые даже очень ничего. И оглушающий визг в ушах. Гости вскакивают с мест, роняя на пол столовые приборы, разливая содержимое бокалов и рюмок.
Эх, чутка не доехал до края стола, не хватило скорости, но оно и к лучшему. Скатерть задралась и на том конце показалась вопрошающая физиономия охранника: «ты где»?
«А нигде, дяденька». Перекатом ухожу в бок, отталкиваю попавшийся под руки стул и вскакиваю на ноги. Моментально оказываюсь в центре густой толпы, кто-то с воплем шарахается в сторону, кто-то, наоборот, с любопытством разглядывает. Вижу, как ко мне пытается добраться ближайший громила, интеллигентно распихивая гостей. Что ребятки, запрещают инструкции ресторана грубо работать с посетителями? А мне вот нет, но у меня на пути и преграды особой нет, разве что статная дама, устало обмахивающаяся веером, словно творящийся кругом переполох ее вовсе не касался, а она так, на вечерний променад вышла.
- Позвольте, - проявляю внезапно возникшую учтивость.
- Позволяю, - благосклонно сообщает дама, и делает шаг в сторону – путь открыт.
Между мною и красавчиком расстояние шагов пять. Деваться ему некуда: позади решетчатая стенка, обильно увитая плющом. Из защитников разве что растерянная пожилая пара, явно не понимающая, к чему весь этот шум, и Кормухина. Боевая Кормухина, готовая за парня своего ринуться в любую драку.
Здесь же даже и драться не надо, достаточно совершить единственный шаг навстречу, преграждая путь. И я дальше не пойду, не смогу оттолкнуть девушку или как-то иначе применить силу.
Я это знаю, она это знает, но отчего-то медлит, не торопиться защитить драгоценного в прямом смысле супруга: вон как алмазы в эполетах сверкают. Ловлю на себе ее грустный взгляд и словно наждаком по сердцу.
Меня жалеть не надо. Я может в жалости вашей, мадам, совсем не нуждаюсь, мне бы только врезать разочек по красивой физиономии вашего супруга, несколько подправив гармоничный образ, сотворенный матушкой природой или скальпелем пластического хирурга.
Красавчик что-то такое предчувствует, и в нем, пускай и с большим опозданием, срабатывает инстинкт самосохранения. Он бросается на пол, на карачках ползет под ближайший стол. Уйдет ведь, гаденыш! Уйдет, когда я так близок к цели.
Пытаюсь сорваться с места, но именно что пытаюсь. Крепкие пальцы охранника хватают за плечо – все, Петруха, добегался. В отчаянной попытке размахиваюсь ногой и таки достаю до пятой точки. Пускай и не таким смачным пинок получился, как рассчитывал, но достал. Влепил ногой по тощей заднице и звуки испуганного повизгивания были тому лучшим доказательством. Что за благостная музыка для ушей, да простят меня музыканты, играющие траурный марш. Они честно стараются, отрабатывая положенную сумму, но им ох как сложно выдержать соперничество с сольными завываниями красавчика.
Слушал бы его и дальше, но паразит быстро заткнулся, а две крепких пары рук скрутили и потащили в сторону выхода.
- Если конфликт дошел до драки, значит ты уже проиграл, - внушал отец каждый раз, завидев ссадины и синяки на моем лице.
Прав ты батя, сто раз прав – проиграл я, в который раз. И видит Вселенная, до чего же устал от этого.
ebooksa