Глазами волка

– А что думают философы о трёх царях, каждый из которых мечтает захватить Херсонес?

– Думаю, что эти цари достаточно хитрые, чтобы скрыть, что они хотят делать, от тех, кого собрались захватывать.

Лик был вынужден согласиться. И стал спрашивать о другом:

– Что будешь делать, если начнётся война?

– Меня воевать не пустят. Слишком маленький.

– А что бы ты хотел?

– Я не против, если цари победят, – спокойно сказал Ихневмон, глядя ему прямо в глаза.

При Маэсе он бы такого не говорил. Этот сразу голову оторвёт за такие речи…

– Не боишься, что город разграбят и сожгут? – осведомился Лик.

– Зачем царю жечь собственную добычу?

– Маэс говорит, что город потеряет свободу.

– Нас и так Евдокс кормит, – напомнил Ихневмон, – Так что мы свободны от обеда до обеда. И если выбирать между обедами у любого из трёх царей и обедами у Евдокса, – я выбираю обеды царские. Там, наверное, служанки будут красивые. И жареных тушканчиков подают. Ты ел когда-нибудь жареных тушканчиков?

– Только сырых. После метаморфозы.

– Попробуй жареных. Я ел один раз в жизни, – и до сих пор не могу успокоиться!

– А скажи, Ихневмон, ты бы хотел стать царём?

– Зачем мне это?

– Ел бы каждый день жареных тушканчиков.

– …И кормил бы ими ораву бездельников. Ни за что!

– Можно нажарить тушканчиков и поставить в спальне, – предложил Лик, – И съесть их в одиночку.

– У царя ничего не бывает в одиночку, – произнёс Ихневмон таким тоном, словно всю жизнь провёл во дворце, – И царь ничего не видит. Вокруг него – советники, придворные, посыльные. Быть царём – это ослепление. Эдип потому и выколол себе глаза, что всё понял.