Серая радуга

— Змея без яда неопасна. А Витязь выдрал Холдону клыки, когда разрубил Арктурос.

— Его артефакт…

— Не просто артефакт. Он с ним спал в обнимку и купал его в крови своих жертв. Больше, чем оружие, что-то вроде брата и единственного союзника. Вы разве не слышали Бестии и ее рассказов об Альтау? Холдон был помешан на искусстве артемагии и своих шедеврах. Он положил пропасть сил на то, чтобы создать идеальный меч — то есть орудие нападения — и идеальный щит. Две стороны непобедимости. Со щитом у него не вышло, там, правда, была история с одним его учеником и полководцем… Ладно. Но он создал Арктурос. И только когда он посчитал, что достиг совершенства — он начал завоевание Целестии. И ни один артефакт в истории не обладал таким…

Она запнулась и уставилась на кинжал Бестии с непонятным, почти смущенным выражением.

— Таким совершенством? — шепотом подсказала Мелита. Кристо поднял было руку — погладить ее по плечу, но тут же обнаружил, что плечо девушки занято ладонью Нольдиуса.

— Только меч Витязя, — негромко сказал отличник.

— Д-да… — Дара была не уверена в своих словах и говорила, будто шла наощупь. — Да, только меч Витязя… В общем, жезл увеличивал силы своего создателя. Передавал хозяину свою мощь. Может, он этого и сейчас ждет — не зря же… все эти смерти… уничтоженные деревни. Арктурос для него — лучшая подзарядка.

— А на кой ляд ему Ковальски сдался? — не выдержал и спросил Кристо, но не был услышан. — Так-то оно получается, что его Холдон захотел грохнуть — ну, или эти, которые воскресили Холдона. На что?

Дара только нахмурилась и передернула плечами, а Кристо припомнил: в прошлый раз ведь Ковальски слишком уж быстро раскусил план контрабандистов. Да и догадался, что за Прыгунками и Эльзой стоят еще какие-то ребята… артемаги, так?

Ну, и если это та самая компания — им не слишком-то нужен догадливый Ковальски. Который еще и справился с Эльзой при помощи четырех подростков, винтовки и браслета.

Остальные, наверное, тоже о чем-то таком подумали. Нольдиус принял традиционно заумный вид, дрожащей пятерней пригладил волосы и изрек:

— Дара, твои выводы безупречны.

— Ага, можно подумать, что вы с Ковальски родственники… — выведя эту мысль и заставив Дару поморщиться, Мелита подняла голову от вышивки, которую растерянно рассматривала последнюю минуту. — Ребята, а что мы сидим-то? Пора бежать к Бестии и оповещать, что заявился Холдон — или думаешь, не поверит?

— Думаю, знает, — ответила Дара угрюмо. — И потом, если бы Холдон обрел прежнюю силу — это стало бы заметно, уж ты поверь.

Она, ежась и вздрагивая, смотрела на неприветливое небо.

* * *

От озера доносились далекие крики новичков, резвящихся на воле, но в остальном сад был пуст. Непогода не привлекала, и практеры с теориками попрятались по комнатам, даже в кустах не было видно целующихся парочек. Правда, по саду в экстазе бродил Вонда, время от времени радостно вопя: «Вот ужо скоро будет, а никто из вас, дурной молодежи и не догадывается!» — но почему-то даже Крэй с его шайкой не пытались поймать и разыграть старого ветерана.

Аллея сирени тоже была неспокойной и зябкой. Порывистый ветер сдергивал с кустов мелкие белые цветочки. Часть из них, будто мотыльки на свет лампы, летели на золотые блики и путались в длинных, драгоценным блеском сияющих волосах. Лорелея стояла неподвижно посреди дорожки, и взгляд ее не был устремлен к воротам: оттуда больше некого было ждать. Время от времени она оборачивалась и глядела на здание артефактория, но большей частью смотрела именно на садовую дорожку, то ли что-то вспоминая, то ли кого-то поджидая.

В ответ на шорох за спиной она обернулась, блеснула глазами — и блеск тут же погас. Оплот Одонара Гиацинт, подошедший к ней, заметил это — и покраснел, как рак вареный.

— Госпожа Лорелея… а я вас искал. Сейчас такие неспокойные времена, что я побоялся оставлять вас в одиночестве… а это ваша любимая аллея?