– Понятия не имею. Может быть, их заставили королевские власти. В столице, перед самым разрушением, происходило много подозрительных вещей. Внутренние службы тогда вышли из-под контроля и воротили что хотели.
– Откуда вы знаете? – тут же спросила Дейлани.
Я пропустил ее слова мимо ушей, стараясь не отвлекаться. Но так и не мог найти ответа.
– Может быть, они знали. Может быть, знали и надеялись, что сумеют справиться. Насколько я понимаю, ваши наномашины защищают нас.
– Пока – защищают. Но их действие не вечно. Адмирал, я ввела их почти восемнадцать часов назад. И времени у нас не так уж много, а потом с нами случится то же самое, что и с колонистами.
– Как оно убивает? – спросил я, совершенно не желая услышать ответ.
– Из записей это не очень понятно – многое мне пришлось домысливать. У них не хватило времени, чтобы полностью задокументировать то, что происходило. Микроорганизмы превращают клетки в нечто сходное с тем минералом, из которого состоит планета.
– То есть в камень?
– Скорее, в пыль. Мы уже видели ее. Это не пепел. Это люди.
Я, кажется, побледнел.
– Не очень-то гигиенично.
Теперь ясно, почему повсюду разбросана одежда.
– Так, теперь стойте. Ваш незнакомец движется. Странно, я засекла еще чьи-то движения, – растерянно добавила она.
– В какой стороне?
– Точно не знаю. Все очень приблизительно. Он быстро перемещается. Не отключайтесь.
Я сделал знак Салмагард; она подошла, и мы встали спина к спине. Лучи фонарей мы направили в стороны – в те проходы, которые пересекали путь, по которому мы пришли. Ничего вроде бы не двигалось, но игра света и теней давала воображению неограниченный простор.
– Налево, – сказала Дейлани. – И быстро. Может быть, вам удастся отрезать его возле дренажного бака.
– Это безопасно?
– Если вы доберетесь туда до продувки.
– Значит, у нас еще минуты две.