К Полундре фортуна относилась по большей части благосклонно. Это, кстати, стало одной из главных причин того, что Петр Николаевич Сорокин, когда пришла пора решать, кого из «морских дьяволов» послать в поисково-спасательную экспедицию, остановил свой выбор именно на Сергее Павлове. Право, недаром такой умный и опытный человек, как адмирал Сорокин, пребывал в твердой уверенности: удачливость, фактор везучести – это такая же реальность, как рост, вес, сила мышц, быстрота реакции…
Полундра внимательно оглядел Зарнова. Выглядел его тезка неважно, однако держался бодро. Или очень старался создать такое впечатление. Североморец не впервые видел человека, чудом выкарабкавшегося из смертельно опасной передряги. Полундра сам в таких переделках частенько бывал. Сейчас у Зарнова проявлялся постстрессовый синдром, сильное возбуждение. Такое всегда бывает, когда человек вырывается из объятий старухи с косой. Один из признаков этого синдрома – повышенная болтливость, словно человек слегка перебрал спиртного.
– Откуда у тебя гидроцикл? Где остальные спасатели? В какие неприятности угодил ты? – Зарнов буквально засыпал Полундру вопросами. И в то же время он порывался в подробностях рассказать Павлову обо всем, что приключилось с ним и Муличенко, но рассказ выходил слишком сумбурным. Яхтсмен порывисто жестикулировал, чуть ли не кричал. Эмоции Зарнова перехлестывали через край. Он настолько возбудился и увлекся, что даже попытался изобразить подбитого им тюленя-крабоеда. Послестрессовый синдром, что поделаешь…
– Постой, – мягко остановил его Сергей. – Успокойся, приди в себя. Не пори горячку, спешка лишь при ловле блох хороша. Чего у нас пока в избытке, так это времени. Сделаем так: ты возвращаешься в ваш лагерь по берегу, я параллельно двигаюсь туда же на гидроцикле. Там втроем все обсудим. Вы мне о своих злоключениях расскажите, я вам о своих. Чтобы мне потом твоему рулевому еще раз все не объяснять. Правильно? Огонь у вас там есть? Костерчик? Отлично! Ничего, что маленький. Мне обогреться нужно, переодеться, я же больше двенадцати часов гидрокостюм не снимал. Тебе тоже необходимо тепло.
– Саныча я, наверное, по дороге встречу, – сказал Зарнов. – Он, небось, уже спешит мне на выручку. Вот ведь будет ему сюрприз! Только с едой у нас совсем погано, то есть вовсе жрать нечего. Я же здесь на тюленей-крабоедов охотился. Ага, даже завалил одного, я же тебе только что рассказывал. Но эти сучьи твари его съели.
– А тебя на закуску оставили, – рассмеялся Полундра. – Не беда. Крабоеды на лежбище еще вернутся. И мы вернемся, только чуть позже. У меня спецпистолет имеется. Подводный. И три дротика, один я потратил. На кого, спрашиваешь? Позже расскажу. Словом, без мяса не останемся, это я гарантирую. Но сперва, прежде чем о пропитании заботиться, нужно попробовать разобраться в ситуации. Хорошенько посоветоваться. Все подробно обсудить. Потому как складывается у меня такое впечатление, что ваши беды и мои несчастья из одного источника. И очень может статься, что самое неприятное у нас еще впереди… Как бы не началась охота на нас, вот ведь какое дело. К этому, на всякий случай, надо подготовиться.
– Это кто же на нас охотиться собирается? – недоуменно спросил Зарнов. – И с какой стати?
– Хороший вопрос, – вздохнул Полундра. – Если бы я знал! Вот об этом в первую очередь и подумаем.
Думать и совещаться принялись часа через четыре, когда трое русских, неожиданно для себя оказавшиеся в Антарктиде, расположились вокруг небольшого костерка, горевшего в центре импровизированной «избушки». Чуть поодаль, на берегу, лежал трофейный гидроцикл.
Сергей Павлов наконец-то освободился от гидрокостюма и прочего водолазного снаряжения, переоделся в предусмотрительно захваченную с тонущего катерка штормовку и теплые штаны. Он внимательно выслушал рассказ Муличенко и Зарнова о странных, непонятных и пугающих событиях, которые предшествовали появлению яхтсменов с «Кассиопеи» на пустынном берегу Антарктического полуострова.
– …значит, вы почувствовали какое-то наваждение, страх, приступ неожиданной паники и решили покинуть яхту? Вот так, ни с того ни с сего, без всяких внешних причин? Великий Морской Змей поблизости не выныривал и за киль «Кассиопеи» зубищами не цеплялся? Да-а, интересное кино получается… – Полундра задумчиво нахмурил брови.
Андрей Александрович и Сергей Зарнов переглянулись, затем одновременно кивнули. Вот именно что без всяких внешних причин, какие там Морские Змеи! Конечно, им было немного неудобно – как это два здоровых мужика, к тому же опытных яхтсмена, могли такое совершить? Поступок-то самоубийственный, на грани полного идиотизма.
– Сами понять не можем, что за помрачение на нас нашло, – невесело сказал Муличенко. – Бред какой-то. Опозорились, как салаги, прямо стыд и срам. Сами чудом не погибли, людей переполошили, гонку подпортили… Мистика какая-то зловредная. Впору в злых морских духов поверить.
– Не стоит так переживать, Андрей, – успокоил рулевого «Кассиопеи» Павлов. – Тут что-то хитрое и недоброе произошло, есть в вашей загадочной истории оттенок чего-то очень поганого. Но, полагаю, отнюдь не мистического, а вполне материального. Если мы покамест не понимаем причин случившегося, это не значит, что их не было. Просто так ничего на свете не происходит. Найдем мы причины, дай срок. И тех, кто за причинами стоит, – без тени сомнения закончил он.
– Ты думаешь, что за этим кроется чья-то злая воля? Даже так? – удивленно поинтересовался Зарнов.
– И никак иначе, – мрачным голосом откликнулся североморец. – Теперь послушайте, что со мной приключилось. Тоже поганее не придумаешь. А выводы и прогнозы будем делать вместе.
Он кратко и сухо, в стиле рапорта, не отвлекаясь на проявления гнева и негодования, рассказал яхтсменам о недавних событиях, начиная с того, как они с Николаем Гробовым вышли на катерке к затонувшей «Кассиопее». Зарнов и Муличенко слушали Полундру с перекошенными от горестного изумления лицами, к концу его рассказа у них разве что челюсти не отвисли. Было от чего!
– Так что убили Колю. Да и я, по их расчетам, наверняка не должен был спастись, – закончил Павлов. – Вопрос: кто и почему пошел на такое злодейство? Я не аналитик, друзья. Я боевик. Но чтобы сделать один напрашивающийся вывод, особо напрягаться без надобности.
– Какой вывод? – Андрей Александрович казался совершенно сбитым с толку. – Мне что-то ничего путного в голову не приходит. Идиотизм, кровавая мерзость… Кому она понадобилась?
– Пока не знаю. Но я глубоко уверен: мои враги, те, кто напали на меня и убили Николая, причастны к тому, что произошло с вами, – заявил Полундра непреклонным тоном. – Иначе что получается? Сначала по непонятным и таинственным причинам терпит крушение российская яхта и с нее исчезает экипаж. Затем на российскую же спасательную экспедицию совершается предельно наглый налет. Совпадение? Оставьте, друзья, не бывает таких совпадений! Вот, кстати, сейчас я вам покажу одну любопытную штуковину…