Виккерс и лакей догадывались, что что-нибудь случилось необыкновенное, потому что граф особенно хлопотал на счет обеда. Он был очень взыскателен и любил, чтобы гости являлись к его обеду одетые согласно требованиям современной моды, он сам никогда не садился за стол, даже без гостей, не заменив свой утренний, далеко не блестящий наряд парой черного платья, с белым галстуком, оставлял свои старые охотничьи серебряные часы, которые носил в течение дня на засаленной ленточке, накинутой на шею, и надевал небольшие золотые часы с цепочкой и печатями, которые целый вечер болтались над его жилетом. Однажды как-то доктор Груфен был приглашен к нему на обед. «На котлету холостяка, – говорил граф, – кроме меня, не будет ни души». Груфен явился к обеду в цветных панталонах, и после того ни разу не был приглашен к обеду в гествикский господский дом. Все это Виккерс знал очень хорошо, а теперь милорд привел обедать молодого Имса в лохмотьях, которые висели на нем более чем полунеприлично, как выразился Виккерс в кругу своей собратии в лакейской. Поэтому все догадывались, что, должно быть, случилось что-нибудь необыкновенное.
– Я знаю, – говорил Виккерс, – тут было что-то с быком, но бык так не мог перервать ему платье.
Имс написал к матери записку, в которой говорил, что имел приключение с лордом Дегестом и что его сиятельство принудил его отобедать с ним: «Я в клочки изорвал панталоны, – прибавил он в постскриптуме, – и потерял свою шляпу, все прочее обстоит благополучно».
Он вовсе не знал, что лорд Дегест отправил к мистрис Имс коротенькую записку от себя.
После этого лорд Дегест и Джонни Имс отправились смотреть фазанов.
– Знаете ли, что, – сказал граф, – я бы вам советовал заняться охотой. Это удовольствие принадлежит джентльмену, который в состоянии держать дичь в своем поместье.
– Но, милорд, вы знаете, что я постоянно живу в Лондоне.
– Нет, неправда. В настоящую минуту вы не в Лондоне. Вы всегда имеете каникулы. Если вы вздумаете поохотиться, помните, что в моем поместье вы можете распоряжаться как в своем собственном. Это несравненно лучше, чем спать под деревьями. Ха-ха-ха! До сих пор не могу понять, что принудило вас расположиться там. В тот день вы, кажется, не имели дела с быком?
– Нет, милорд. Тогда я даже не видел быка.
– Прекрасно, вы понимаете, что я намерен сказать вам. Когда я говорю о чем-нибудь, то прежде всего подумаю об этом. Вы можете стрелять здесь, сколько вам угодно, если только вздумаете поохотиться.
Полюбовавшись фазанами, они бродили по парку, пока граф не сказал, что пора одеваться к обеду.
– Вам не надо одеваться. Но, во всяком случае, вы можете вымыть руки и отделаться от крови. Я буду в малой гостиной за пять минут до семи и надеюсь там увидеть вас.
За пять минут до семи граф Дегест пришел в малую гостиную и нашел там Джонни, сидевшего за книгой. Граф был чем-то озабочен, обнаруживал некоторое волнение и вообще казался человеком, которому предстояло совершить непривычный подвиг. Он держал что-то в руках и при входе в гостиную во всех своих движениях был связан. На нем, по обыкновению, надет был черный фрак, черные панталоны и белый галстук, но золотая цепочка не красовалась уже на его жилете.
– Имс, – сказал он, – я хочу, чтобы вы приняли от меня маленький подарок, на намять нашего подвига с быком. Он будет напоминать вам об этом подвиге, когда, быть может, меня не станет на этом свете.
– О, милорд…
– Это мои любимые часы, которые я носил несколько времени, у меня есть другие… двое или трое… там где-то наверху. Вы не должны отказать мне. Я терпеть не могу, когда мне отказывают. Тут две или три печати, которые я тоже носил. Я снял только печать с моим гербом, которая для вас бесполезна, а мне необходима. Ключа у этих часов нет, они заводятся колечком – вот так. – И граф показал, как нужно обращаться с этой игрушкой.
– Вы приписываете сегодняшнему происшествию большое значение, – сказал Имс с расстановкой.
– Нет-нет. Я очень мало думаю об этом. Я знаю, что делаю. Положите эти часы в карман до приезда доктора. Да вот и он скачет, я слышу его лошадь. Зачем он не приехал в экипаже, тогда бы мог отвезти вас домой.