— Всем без исключения.
Она бросила взгляд на простор бухты и очень тихо произнесла:
— Это радует, ибо «И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете?».
Шейх с улыбкой отвечал:
— А вот что сказал последний из пророков, о княжна: «Отвергни зло ради того, что лучше, и тогда тот, с кем ты враждуешь, станет для тебя словно близкий любящий родственник».
Она отвечала:
— Достойный отклик.
— Могу я продолжить?
— Да.
— Я говорил про третье видение… Дабы столица его стала центром всего мира, принц намерен создать там гавань, куда смогут входить и вставать на якорь, засушив весла и свернув паруса, суда всех стран одновременно; рядом с ней будет возведен для торговли базар с мраморными рядами и стеклянной кровлей, достаточно просторный, чтобы и самому именоваться городом; в центре его будет построен духан, пристанище для купцов и путников, у которых нет иного жилья. Подобно Абд ар-Рахману, он отведет обширный участок земли для строительства университета: будут там и храмы, и рощи, и для каждой науки будет свой преподаватель, причем из самых знаменитых; там станут жить в священном союзе, подобном воинскому, корифеи Музыки и Поэзии, Философии, Естественных Наук и Искусств, а также сторукой Механики. А если войдет в этот город человек верующий, задан ему будет единственный вопрос: веруешь ли ты в Бога? Если он ответит да, примут его с великим радушием. Ибо не все ли равно, спрашивает мой повелитель, каким именем называть Бога? В какой форме ему поклоняться? Стоя или преклонив колени? Важно ли, как скликать на молитву, голосом или звоном колокола? Разве Вера не есть всё?
Эта картина воодушевила княжну. Лицо ее сияло, и она произнесла — почти про себя, но так, что шейх услышал:
— Какое прекрасное видение.
Тогда шейх понизил голос:
— Если среди подобных планов, в которых нет места расам и религиям, — вслушайся вновь, о княжна! — если среди подобных планов повелитель мой Магомет позволит себе одну своекорыстную мечту, станешь ли ты порицать его за это?
— Какова его своекорыстная мечта? — поинтересовалась княжна.
— Он любит повторять, княжна: «Свет дарует жизнь миру, любовь же дарует свет жизни». Слышала ли ты о том, как Осман завоевал любовь и руку своей Мал-хатун?
— Нет.
— То турецкое сказание о любви. Магомет еще мальчиком услышал его от матери, и с тех пор его не оставляет одна мечта, которая в его жизненных планах подобна высокому окну на восточном фасаде дворца, а именно — основному источнику благодатного света. Мысль эта захватывает его с особой силой во дни полнолуния, и тогда он вскакивает в седло и, подобно Осману, уносится в какое-нибудь уединенное место, а там, обратив воображение свое в виночерпие, доводит себя воображаемым вином до счастливого оцепенения.
Шейх подался вперед, поймал взгляд княжны и удерживал, не упуская ни одной смены выражения.
— Он убежден — и весь сонм джиннов, крылатых и бескрылых, служителей мудрейших владык, не в состоянии развеять эту мысль, — что рано или поздно повстречает женщину, наделенную исключительным умом, безупречной душою и несказанной красотой. Когда именно видение это станет явью, есть одна из неразгаданных тайн, ключи от которой в руках Времени, однако он ищет ее, ищет непрестанно, потому что первый взгляд на нее станет для него первым уроком в тайной науке, имя которой любовь. Он узнает ее сразу же, ибо в миг их встречи в сердце у него зажжется лампада, и именно по ее свечению, а не по сиянию солнца дух его проведает о присутствии ее духа. И поскольку вера его, о княжна, несокрушима, в будущей его столице ей уже уготовано место, которое даже сейчас называет он Чертогом Любви. Ах, сколько часов провел он, размечая планы этого чертога! Он поместит его в Садах Совершенства, славу которых составят беспримерные деревья, птицы, цветы, беседки, ручьи, холмы и тенистые долины. Или не изучил он устройство садов Захра, созданных Абд ар-Рахманом? Сам же чертог разделен будет на отдельные залы, дворы и палаты, где выдержаны будут идеальные пропорции, подпирать их своды станут тысячи и более колонн, стены же будут украшены золотом и жемчугами, а широкие арки в стиле Альгамбры завешены будут шелковыми занавесами, многоцветными, точно райские птицы. И когда он отыщет ее, свою царицу, свою Мал-хатун, Душу Песни, Дыхание Цветка, Лилею Лета, Жемчужину Омана, Луну Раджиба, туда, где она поселится, не будет доступа однообразию, а вздыхать она станет, лишь оказавшись с ним в разлуке. Такова, княжна Ирина, единственная мечта принца, которая не соприкасается с судьбами мира. Усматриваешь ли ты в ней тщеславие или душевную черствость?
ebooksa