— Но условия гонки не позволяют вам в ней участвовать. Вы не греки, — продолжала судья.
— Это, княжна, зависит от того, как судить. Если вы станете судить по признаку рождения и проживания, а не происхождения, то придется предпочесть нас многим из тех вельмож, которые беспрепятственно входят в ворота дворца его величества. Разве чистый ручей, который стекает с холмов и, пробегая по нашему лугу, стремится к морю, не утолял жажду наших отцов многие сотни лет? Он знавал их, знает и нас.
— Не могу не признать, достойный ответ. Распорядись столь же мудро и следующим моим вопросом, мой друг, — и вы получите место на старте. Поведайте, если вам достанется победа, что вы станете делать с призом? Вы же не христиане.
Незнакомец впервые поднял на нее глаза:
— Не христиане! Будь это обвинение истинным, я бы, дабы придерживаться истины, отметил, что вера не является условием участия. Однако я в данном случае — проситель, не законник, и, по грубому моему разумению, лучше уж мне продолжать в том же духе, в котором начал. Прояви доверие, о княжна! Перед нашими шатрами растет платан, изумительно старый, о семи стволах, а в нем есть дупло — убежище надежное, будто дом. Внемли мне, княжна. Если нам достанется победа, мы превратим это дерево в собор, выстроим в нем алтарь и поставим приз над этим алтарем так, чтобы все, кому творения природы более по душе, чем дела рук людских, могли приходить туда и склоняться пред ним в почтении, будто в святейшей из всех церквей, включая сюда и Святую Софию.
— Я вам доверяю. Поскольку обещание ваше слышало столько народу, отказать вам в участии послужило бы оскорблением Пресвятой Деве. Но как так вышло, что вас всего четверо?
— Нас было пятеро, о княжна, однако один занедужил. Мы явились сюда по его просьбе: он считал, что из тысяч гребцов, которые тут находятся, найдется хоть один, чтобы попытать с нами счастье.
— Попробуйте его найти.
Незнакомец встал во весь рост и окинул взглядом стоявших рядом, однако все отвернулись.
— Сотня нумий за две ловких руки! — прокричал он.
Ответа не последовало.
— Если не за деньги, то за честь благородной дамы, усладившей вас, ваших жен и детей столь прекрасным празднеством!
Из толпы донесся голос:
— Я готов!
Подошел гамари, за ним следовал медведь.
— Вот, — сказал он, — подержите Жокарда. Я готов сесть на место недужного и…
Остаток слов потонул в смешках и хихиканье. Когда они стихли, княжна спросила у гребцов, устраивает ли их такой доброволец.
Они осмотрели его с сомнением.
— Умеешь ли ты грести? — осведомился один из них.
— Лучше всякого на Босфоре. И я готов это доказать. Эй, кто-нибудь, примите зверя. Не бойся, друг мой, даже самый грозный рык Жокарда так же безобиден, как гром без молнии. Спасибо тебе.
ebooksa