— Да, один из них — Добро.
— При определенных условиях, а именно когда результат зависит от действий некоего лица добродетельного склада.
— Теперь я вспомнил.
— Так вот, условие перед нами.
— Княжна!
— А это значит, что опасность грозит не нашему Франзе, а дуке. Она разрушит его козни.
— Да распорядятся так Небеса! — После чего ритор почти сразу добавил: — Погляди-ка, Нотарас расположился так, чтобы без труда слышать речь их обоих. Собственно, он вторгся в отведенное им пространство.
— И тем самым подтвердил мою догадку!
Тут философ поднял свою чашу:
— За Франзу!
— За Франзу! — откликнулся ритор.
Едва завершилась эта сценка, как брат императора торопливо подошел к дуке и, глядя на императора и княжну, с воодушевлением воскликнул:
— Чем бы все ни кончилось, но девушка очень хороша собой, я не побоюсь сравнить ее с первыми красавицами Трапезунда и Грузии!
Дука не ответил. Собственно, всех вельмож занимал один общий вопрос. Было ли сделано предложение, получено ли согласие — или предложение повлекло за собой отказ? В любом случае они полагали, что участники событий не смогут скрыть от них результат: взгляд, жест, нечто в поведении одного из них или обоих расскажут столь искушенным в дворцовых интригах взглядам всю правду. Для большинства эта новость станет не более чем предметом для обсуждения, для некоторых от нее зависят определенные надежды или тревоги; никто не вовлечен в ситуацию до столь опасного предела, как Нотарас: по его мнению, неудача может способствовать возвышению Франзы, а также повлечь за собой иные последствия, в том числе для него лично — потерю фавора и престижа, что совершенно нестерпимо.
Константин, со своей стороны, старательно поддерживал заблуждение своей свиты. В нужный момент он поведает им, что в последний момент изменил решение; он счел благоразумным, прежде чем обручаться с княжной, дождаться вестей от Франзы. Соответственно, проходя под сводами портика, он старался выглядеть и вести себя как гость, говорил самым обыкновенным тоном, позволил хозяйке дома идти впереди себя, а потом по ее указанию занял царское место, не дав истово наблюдавшим никаких поводов для надежд или разочарований. За столом он, судя по всему, был всецело занят утолением необыкновенного голода, который можно было приписать свежему утреннему воздуху на Босфоре.
Нотарас, от внимания которого не укрылись ни одно происшествие, движение или реплика, довольно быстро заподозрил неладное. Обратив внимание на завидный аппетит своего повелителя, столь нехарактерный для влюбленных, он угрюмо заметил:
— Да уж, то ли ему не хватило смелости и он так и не сделал предложения, то ли она его отвергла.
— Господин дука, — отвечал брат императора, несколько задетый, — вы полагаете, что хоть одна женщина в силах отказаться от подобной чести?
— Ваше высочество, — возразил дука, — о женщинах, которые ходят с непокрытой головой, ничего нельзя сказать заранее.
Княжна, занявшая свое место за столом, начала рассказ о своих приключениях в Белом замке, однако, когда стало ясно, к чему клонится ее повествование, император прервал его.
ebooksa