− Знамо дело… Уважаю я ваши порядки, − промолвил он, бросая в бездонный карман кафтана потухшую трубку. Затем уперся широкими, просмоленными ладонями в колени и, сердито крякнув, продолжил: − Судно я ваше, капитан, допрежде еще оглядел, как бабу. Чинная посудина, хоть глаз вырви. Да и матрос форменный, не наши вахляи, это ясно. Никак такие же надежные, как кажутся?
− Даже больше! − с гордостью заявил Андрей.
− Ну-с, а я-то на кой ляд вам тогда? Али в Охотске шкипера перевелись?
− Ну и язва ты, Шульц. Право, брось, не кокетничай! Бьюсь об заклад, ты любого заправского штурмана в кильватере оставишь. Моряк ты донный. Нюх у тебя, как у гончей. Даром, что по воде не бегаешь! − озорно рассмеялся Преображенский, хлопнул его дружески по плечу.
Шульц, положительно польщенный откровенностью капитана, отмахнулся, но в глазах его на миг растаяла суровость.
− Помощником у вас кто? Из служивых?
− А тебе что за задача? Есть тут один на примете. Узнаешь. Шапку ломать не придется, не при шпаге он. Ежели Бог даст да черт не встрянет, жить ладно будем.
− Ой ли, капитан. Знаете, не схож я с людьми…
− А ты на человека-то не глазей, как упырь! − вспылил Андрей. − Оно легче во стократ станет. Постиг?! Живешь бирюком, ровно свет не мил! Тебя в Охотске чуть не за черта принимают.
− А может… я и есть… − мрачно пробасил немец и поднялся со стула. Лицо его вновь стало угрюмым, как чужой берег. Он испытующе буравил взглядом капитана.
Преображенский выдержал, обиды не затаил. Возможно, ему и померещилось, что в серых глазах немца было нечто парализующее, нечеловеческое… возможно.
Да только Андрей не желал в это верить: гнал плетью горячий, заговорщицкий шепоток Карманова: «…с чертом он водится − нелюдим, так и знайте!» Вспоминал о другом: о твердой руке Шульца, коя не подвела в тот час, когда люди молились, облачаясь в белые рубахи.
− Ну, что молчишь?
− Так вы мне и слова не даете воткнуть. Во сколь на корабле прикажете быть, капитан? − ладонь Преображенского ощутила крепкое пожатие шершавых пальцев Шульца.
− Молебен Николе Чудотворцу на Благовещение заказал. На следующий день якорь подымем. Вот и решай.
− Эва, скоро как, − искренне удивился шкипер. −Ну, так быть посему. Пошто ветра ждать, нынче и пришвартуюсь. Мое почтение, капитан, − травяной кафтан немца исчез за дверьми.
Глава 11
Дом вспыхнул, как порох. Венцы стен занялись жарко и жадно.
Кривясь от боли, Палыч кое-как уцепился за край столика, поперхнулся гарью, поднялся на ноги. Его лицо, покрытое коркой запекшейся крови, с красными от едкого дыма глазами, походило на страшливую маску. Как-то боком, неуверенно ставя ноги, он дернулся к выходу.
Огонь, преграждая путь, выбросил из коридора навстречу клуб черного дыма. Сноп искр взметнулся под потолок горницы и на миг ослепил Палыча. Он отскочил в сторону. Лицо опалилось − пахнуло поджаренной до хруста кожей. Горячий пот струями заливал глаза, но старик его не замечал.
ebooksa