Шаман

— А чего-то другого нет? — тихо, чтобы другие не услышали, спросила у него Ксюша.

— Компотика? — с ухмылкой спросил тот. — Вряд ли.

Ксюша незаметно вздохнула и промолчала, вспоминая незамысловатый, но приятный коктейль, которым угощал её Артур.

Бутылки понемногу пустели, разговоры за столом становились всё громче и всё чаще прерывались смехом, хотя Ксюше смешно почему-то не было. Она не знала людей, о которых шла речь, не понимала, что забавного в этих историях, казавшихся порой совершенно глупыми, она смущалась вовсю ворковавшей напротив парочки и сидела, как на иголках.

— Да расслабься ты, не на паре, отвечать не вызовут, — рассмеялся на ухо Никита, похлопав её по колену и оставив ладонь лежать на ноге.

Расслабиться не получалось. Ксюша чувствовала себя совершенно лишней, неугодной, в первую очередь своему парню.

— Она просто очень скромная, — улыбнулась Люба, услышав его слова. — Вы же еще не…

Она вопросительно глянула на Ксюшу, но та не поняла, что «не». Встречаются же.

— Разберемся, — хмыкнул Никита, всем своим видом показывая, что это его личное дело.

— Да конечно, куда ж без этого, — Люба хихикнула и вновь посмотрела на Ксюшу. — Но ты не затягивай, не поможет. Лучше наслаждайся, пока есть возможность.

Никита неожиданно хлопнул по колену — Ксюшиному колену, так, что она вздрогнула.

— А пойдём покурим, — решительно произнёс он, глядя на Любу, и первый направился к балкону. Люба, захватив узкую пачку, упорхнула за ним, скрывшись в густых зимних сумерках. Ксюша вздохнула.

— Забей, — внезапно шепнула ей проходившая мимо Любина подруга, — они всегда так. Люба дольше всех с ним встречалась, теперь вот дружат. Ну как дружат, иногда потра…

Скрипнула балконная дверь, смеющиеся Никита с Любой ввалились обратно в комнату, бухнулись рядом, обдавая запахом табака. Люба переключилась на других гостей, а Никита вновь положил ладонь Ксюше на ногу, теперь уже время от времени поглаживая её бедро.

— Помоги мне коробки убрать, — сказал он, не получив никакой реакции, и Ксюша послушно собрала опустевшие, сложенные горкой у стола упаковки от пиццы и отправилась вслед за Никитой на кухню.

Вот только стоило им туда заглянуть, как он швырнул их на стол, отнял и те, что несла Ксюша — и, схватив её за руку, потянул куда-то в коридор. Безошибочно отыскал нужную дверь, толкнул её, затаскивая Ксюшу следом, не давая прийти в себя, прижал к ближайшей стене откровенным поцелуем.

— Никит, подожди, — Ксюша попыталась вырваться, отпихнуть нырнувшие под кофту руки. — Надо поговорить.

— В прошлый раз говорили, хватит, — сбивчиво отмахнулся он, не думая отпускать, и пусть запаха алкоголя выпивавшая Ксюша не чувствовала, Никита казался гораздо пьянее её самой. А ещё разгоряченным и упрямым.

Глянув ему за спину, Ксюша увидела большую родительскую кровать — и невольно передернула плечами.

— Давай не сегодня, — пробормотала она. Меньше всего прельщал первый раз в чужом доме, на чужом празднике, вот так внезапно и спешно.