Прикосновение к плечу — он резко поворачивается. Чужая рука выволакивает его из бреда. Прямо перед ним стоит Марк и пристально смотрит. Позади рассеивается дым, а глаза альфы светятся чистым янтарным.
«Его глаза были цвета янтаря», — слова Амори эхом.
«Глаза монстра».
Марк ухмыляется не своей ухмылкой и протягивает к нему руку. Когтистую руку. Губами шевелит, во рту его заметны длинные клыки. Слов не слышно, вместо них — музыка. Трень-трень, трень-трень…
…Трень-трень. Алексис подрывается, чуть не падая с дивана. Оседает на пол. Он загнанно дышит и не сразу осознает, что уже не спит. Смотрит на трясущиеся ладони и видит линии. Но музыка из сна продолжает играть — о, это всего-то стационарный телефон. Ха-а…
Алексису стоит усилий успокоиться. Запах ликориса его преследует, но самих цветов нигде нет.
Он поднимается и идет к телефону, вспоминая, как им пользоваться. Нажимает не с первого раза — пальцы непослушны, а тело ослабевшее, как после сильного испуга.
— Прости, пташка, наш первый месяц в новом доме перерос в разлуку, — из трубки звучит монотонный голос Варкаана. — Обещаю, как только я освоюсь на работе, буду уделять тебе больше внимания.
Алексис понимает, что этот человек любит его. Ему искренне жаль Варкаана, но он, вместо того, чтобы посочувствовать, спрашивает:
— Почему именно этот дом?
— Малыш, но ты сам выбрал его в каталоге, забыл, что ли? Ты же тащился от него, как только увидел. Или уже передумал?
— А… — ему становится неудобно за необдуманные слова и он быстро исправляется, говоря, что ему тут неспокойно.
— Хорошо тогда, поговорим вечером. Я звоню сказать, что буду позднее, чем обещал.
Алексис соглашается и кладет прибор так, как он лежал до этого. Без прощаний. Возможно, Алек и любил Варкаана, но Алексис к нему равнодушен. Как возможно полюбить человека, едва его зная? Как опровержение мысли, в голове возникает образ Марка.
Марк… странный сон. Алексиса ощутимо передергивает. Находиться в доме больше нет сил, и он выходит на порог, упорно заставляя себя думать о грозовых облаках у горизонта. Однако образ альфы не исчезает. Его профиль угадывается в облаках — четко.
У Марка точь-в-точь такие же янтарные глаза, как были во сне.
Если бы светились в темноте… а может и светятся, разве он присматривался? Но Марку не больше двадцати пяти, и он сын его друга. «Тому самому» сейчас должно быть уже до восьмидесяти-девяноста лет.
Однако Марк слишком молод для того, чтобы быть сыном Амори. Друг смог родить ребенка в пятьдесят? Странно. Но в то же время, даже если и мозг выдал Алексису правдивую подсказку, то Марк никак не мог остаться молодым в течение полувека.
Нужно будет попросить у Амори его детскую фотографию.
Облака становятся тяжелее, наливаются насыщенно-синим. Алексис успокаивается, но зайти назад не решается. Рассматривает ладони в поисках когтей — ногтевые пластины кажутся обычными, людскими. Возможно ли, Алек страдает психологическим расстройством и у него галлюцинации?
ebooksa