Яли выключает плиту, забирая чайник и наливая кипяток в чашки.
— Вам сколько сахара?
— Я люблю его, — игнорируя вопрос, продолжает Элайзер. — Ничего не могу с собой поделать. Всегда буду любить и ждать от него внимания.
— Да так же невозможно жить, — возражает Яли, хмурясь. Он попутно ставит чашки на стол, раскладывает печенье. Садится и говорит: — Жаль, что разводы не разрешены. Это сущее мучение.
— Нет, я бы ни за что не ушел. Может… он изменится. Знаешь, — Элайзер хватает его за руку, заглядывая в глаза. Омега кажется ему искренним и замученным. С красными глазами, опухшим лицом, следами пальцев на шее. Яли сглатывает. Ему жаль. — Знаешь… он вообще ко мне не прикасается. Совсем-совсем. Когда-то целовал в лоб при встрече, а теперь даже… полгода или больше между нами ничего не было. Я намекал ему, стелился. Знаешь, как это унизительно? А последний месяц он не возвращался с работы. Мог пропадать днями. Я ждал его, каждый раз готовил ему ужин и каждый раз выбрасывал. Он пренебрегает мною… и мне кажется, у него кто-то есть, — Элайзер всхлипывает и опускает голову. Светло-русая челка падает на лицо.
Яли глотает обжигающий глотку чай. Ставит чашку обратно. Руки заметно трясутся. Смотреть омеге в глаза — как преступление. Он прячет руки, а обожженный язык печет.
Франкард не просто ублюдок. Франкард — монстр.
— Мы не выбираем, кого любить, — чтобы сгладить обстановку, произносит Яли прочитанную где-то фразу. И от ее банальности хочется истерически смеяться.
До чего же абсурдно. Или иронично — ведь эта фраза больше подходит ему самому.
Даже увидев во Фране монстра, он не может его ненавидеть.
А за это стоит ненавидеть уже себя.
========== Глава 4. Не прислоняться ==========
Сегодня он перевез последние вещи из прошлого дома в новый. Папа не сказал ему ничего, но в его взгляде читалась радость.
«Наконец-то сваливаешь», — витало в воздухе. Но теперь эти не озвученные очевидные вещи не ранили. Теперь ему есть куда пойти. И в новом, пусть и временном, доме его ждет идеальная семья — если не считать Франа. Остается надеяться, что «минус» будет редко появляться в квартире. После произошедшего Яли относится к бывшему любовнику с еще большей неприязнью.
Швейная машинка теперь размещена в выделенной для творчества комнате. Туда же Яли поставил свой манекен на ножке. И рулон хлопковой ткани, из которой собирался шить рубашку. Той самой дорогой ткани нежно-голубого оттенка, которая стоила ему двух собранных зарплат. Отныне он сможет позволить себе больше. Айрон щедр. Не жалеет на него своих денег. Значит, ткани купит. И краски, чтобы сделать домашнюю одежду более яркой.
Яли проводит рукой по мягкой ткани, и представляет: такого ли цвета небо за городом? Он помнит видео, которые пересматривал множество раз, про живую природу. Но одно — запись на экране, другое — увидеть собственными глазами. Вырваться бы из железной клетки мегаполиса…
Но из города без разрешения или веской на то причины не выберешься. Сотта — крайне строгая страна, а ее власти — Директория — держат все шесть уровней в полном подчинении. При детальном разборе режим правления кажется похожим на тоталитарный: из-за контроля власти личной жизни жителей Сотты, жесткой цензуры и официальной идеологии.
Это они — «четвертые», «середина общества» — живут в неплохом районе. Город практически безопасен, тут есть все необходимое для удовлетворения потребностей человека. «Третьи» живут хуже в плане безопасности. А о «вторых» и «первых» и говорить нечего: они как общая масса. Яли не видел сам, но слышал, что там самый высокий процент преступности и болезней. Они бедные, выполняют тяжелую работу за копейки, живут в общих бараках по двадцать человек на комнату. Как в военном лагере времен прошедшего века. По крайней мере, так говорят.
Все просто. Каждый уровень живет на своей территории. Встретить человека из другого уровня — большая редкость. Браки между альфами и омегами с разных уровней не запрещены, но и не поощряются. Особенно, «первых» или «вторых» с верхушкой. Это практически нереально.
А верхушка же — «пятые» и «шестые» — располагается в столице Сотты. Там самый экологически чистый округ во всей стране. Город-утопия, город-сказка. Воспитанные люди, умные, обученные разным языкам и наукам. Здоровые физически, плодовитые. Одним словом — на высоте во всем. Особенно в высокомерии. Именно там идеология Директории работает лучше всего. Чем хуже качество жизни, тем хуже отношение людей к правительству, ниже процент соблюдения Правил.