Бабка почмокала Анютку по личику.
— Хорошо. Мы так и сделаем. Ты моя умница. Ты моя рассудительная девочка.
Ольга с удивлением смотрела на Ванессу.
— Так это, что — Ванесса?
— Да, это я.
— А… Как ты… Впрочем ладно, в Улье всё возможно. Пошли, я вас жареными карасями угощу.
Пока все ели рыбу, Шило быстренько сметнул своё и завозился с Анюткой. Он скакал по гостиной с девочкой на закорках, орал «И–го–го», фыркал и «рыл землю копытом». Ребёнок верещал от восторга и с энтузиазмом погонял «лошадку».
Анечка буквально за один день заметно поправилась и перестала походить на скелетик.
— Кушает всё подряд, — рассказывала Ольга, — суп — так суп, каша — так каша. Дорвался ребёнок до еды. Я её сегодня взвесила — пятнадцать двести. Я сначала боялась, что она растолстеет. Но она же просто реактивная. Ей нравится, что не надо силы экономить, она и носится как шемела. Вчера помогала мне рыбу чистить, уколола пальчик плавником. Всплакнула. А потом, минут через пять, мне показывает — всё зажило. Значит регенерация работает. Её бы куда–то в детский коллектив. Да только где же его здесь возьмешь.
Беда спросила:
— А что, тут детей совсем нет?
— Почти нет. Только вот наша Анечка… у Алмаза — Вовик и Даша, и у Векселя несколько ребятишек. Точно никто не знает. Там же у него секретность кругом. И всё… Бабы в Улье детей не рожают. Страшно.
Ванесса–Зоя добавила.
— В Улье, врачи особо не котируются. У нас тут две узкие специализации — пришивать оторванные конечности и делать аборты.
— Так. Ладно. Спасибо Оля, мы пойдём, — решила Бабка.
— А куда вы?
— По магазинам пошаримся. Надо кое–что купить.
Все, поблагодарив, вышли в гостиную.
На диванчике сидели рядом Шило и Аня. Анечка крутила в руках АПС и о чём–то шепталась с товарищем по играм.
Бабка закомандовала: