— Игла и Беда остаются. Неча красивым новикам–бабам по городу шастать, местных кобелей в соблазны вводить. Шило, ты с нами?
— Конечно. Мне кое–что обязательно надо купить.
Анечка протянула ему Стечкина. Шило отмахнулся:
— Поиграй пока. Отдашь, когда вернусь.
Но Аня строго ему выговорила:
— Дядя Рома! Улей — очень опасное место! Бери, — сунула Шиле ствол.
Ольга подняла брови — вот так вот, мол. Ребёнок серьёзно к жизни относится. В отличие от некоторых.
Скорого остановила Ванесса.
— Павел Дмитриевич, у меня сейчас идея возникла. Напомните мне, пожалуйста. Думаю, нам следует поговорить.
И банда подалась в город, на шопинг.
В Полисе продают всё. Правда, не всё покупают. Но, при желании, можно приобрести что угодно. От нитки, до ткацкого станка. От табуретки, до деревообрабатывающей линии. От пистолета, до танка. Государственных ограничений — никаких. Да и какой смысл вводить запреты, если любой, достаточно рисковый гражданин, может найти на нестабильных просторах Улья всё что угодно.
Во многих магазинах и лавочках Бабку хорошо знали.
Скорый спросил:
— Ты что, в каждой лавке что–то покупала?
Она усмехнулась.
— Нет, друг мой, я каждому лавочнику что–то продавала… Вообще–то мы идём к конкретному человеку, в конкретное место. Это я для тебя по магазинам шастаю. Для общего развития, так сказать. Это полезно. Шопинг, блин.
В конце–концов пришли в неказистую лавочку без вывески, притулившуюся между двумя огромными ангарами. Продавец, жгучий красавец–брюнет, забегал вокруг Бабки, отпуская комплименты с пулемётной скоростью. У мужиков в глазах зарябило, а женщина чувствовала себя прекрасно и ориентировалась замечательно.
— Гоги, вот этот молодой человек скажет — что ему нужно. У тебя, кстати, водички не найдётся попить.
Гоги метнулся за двери и вышел торжественно с подносом, на котором стоял стакан и кувшин с апельсиновым соком.
— Зачем вода? Для тебя, бесценная моя, всё самое лучшее. Всё, что пожелаешь.