— Папа, по-моему, это ничего не испортит? — с сомнением обратилась она к мужу.
Он махнул рукой. Чико спросил, как зеркало подняли на дерево. Этот человек принес с собой лестницу, а у них лестницы нет, ответили супруги. Чико пожал плечами, подвинул меня к дереву, поставил одну ногу мне на бедро, другую — на плечо, и через секунду взобрался, будто белка, на голую ветку. Пожилая пара от удивления раскрыла рты.
— Давно оно здесь? — спросил я. — Когда тот человек привязал зеркало к дереву?
— Утром, — сказала женщина. — Потом он еще раз приходил, прямо перед вами, принес веревку и сказал, что скоро вернется с плакатом.
Значит, пока зеркало поднимали на дерево, мы с Чико сидели в кустах и ничего не заметили. И потом человек пришел, чтобы определить правильное положение зеркала против солнца. В два часа. Время, когда завтра будет третий заезд. Важнейший в соревнованиях. Кому-то из жокеев свет ударил бы прямо в глаза.
Белый флаг — зеркало немного влево, оранжевый — немного вправо, нет флагов — найден правильный угол.
Завтра, после того как у открытого рва случится катастрофа, он придет и наклеит на стекло плакат, и самые тщательные поиски ничего не обнаружат. Еще одно несчастье на ипподроме Сибери. Погибшие лошади, затоптанные жокеи. «Мистер Уитни, не посылайте больше моих лошадей в Сибери, это просто какое-то проклятое место, всегда там что-нибудь случается».
Я ошибался в одном: религиозный плакат должны были наклеить не на следующий день.
Глава 13
— По-видимому, вам лучше войти в дом, — вежливо предложил я пожилой паре. — А мы сами объясним человеку, который идет сюда, что сделали с его зеркалом.
«Папа» посмотрел на дорожку, ведущую от шоссе, обнял жену за плечи, словно защищая ее, и пробормотал:
— Э-э... да.
Они двинулись к дому, когда в ворота входил крупный мужчина со складной алюминиевой лестницей и большим рулоном бумаги под мышкой. Минутой раньше я услышал скрип шин его фургона, скрежет тормоза, стук хлопнувшей дверцы и дребезжание алюминиевой лестницы, когда он вытаскивал ее из машины. Чико тихо скорчился на дереве, наблюдая за происходящим.
Я стоял спиной к солнцу, которое светило прямо в лицо человеку, входившему в сад. Его физиономия никак не ассоциировалась с религиозной деятельностью, а напоминала скорее лицо боксера-тяжеловеса: мощное, как скала, и жестокое, как у профессионального убийцы.
Он подошел ко мне прямо по траве, бросил на землю лестницу и спросил:
— Что здесь происходит?
— Зеркало, — ответил я. — Его придется убрать.
Глаза у него сузились, тело напряглось.
— На нем будет плакат, — рассудительно начал он, взмахнув бумажным рулоном. Внезапно рулон полетел в сторону, и он бросился на меня.
Борьба длилась недолго. Он собирался ударить меня в лицо, но в последний момент всадил оба кулака мне в живот — ему пришлось здорово нагнуться. Скорчившись от боли, я схватил лестницу и с размаху врезал ему по коленям.
ebooksa