Он выглядел ошеломленным. Подошел ближе, постоял, глядя на плачущую стройную девушку.
— Дьяволенок, — сказал он, отнимая ее руки от лица.
Она смотрела на него с улыбкой, но по щекам текли слезы.
Взгляд Мэйсона выражал полнейшее изумление.
— Луковые слезы, — усмехнулась она.
В дверь постучали. Мэйсон кинулся открывать. Мальчик вручил ему сложенную телеграмму и спросил:
— У вас багаж будет?
Мэйсон указал на чемоданы. Мальчик взял их. Мэйсон и Делла пошли следом за ним в вестибюль. Делле Стрит удавалось производить впечатление молодой женщины, которая только что плакала, которая сильно обижена и рассержена и которой наплевать на публику. С высокомерным видом посмотрела она на клерка. Клерк отвел глаза от ее зареванного лица. Она повернулась к мальчику, и его легкая улыбка увяла.
— Дорогая, помни о машине, — сказал Перри Мэйсон. — Ты любишь гнать. Но это новая машина. Не езди слишком быстро.
— Да, дорогой, — сказала Делла Стрит.
— И помни — если кто-нибудь позвонит, не говори, что меня нет. Скажи, что я не могу подойти к телефону, что у меня грипп, что я играю в поло — все что угодно, только не говори, что я уехал.
— Да, дорогой.
— А я вернусь, как только смогу. Мне не придется быть в Нью-Йорке больше двух часов.
Делла отвернулась и промолчала. Вошел шофер такси. Клерк кивнул Перри Мэйсону:
— Все устроено, мистер Кламмерт.
— Вот это обслуживание! — откликнулся адвокат.
Мэйсон кивнул мальчику, пошел к двери, неловко обернулся и сказал Делле Стрит:
— До свиданья, дорогая.
Она кинулась к Мэйсону с распростертыми объятиями, обхватила за шею, нагнула его голову и прижалась к нему неистово, губы ее нашли его губы и приникли к ним в долгом поцелуе. Когда девушка отпустила его, лицо Перри Мэйсона выражало растерянность. Он быстро придвинулся к ней.
— Делла, — сказал он, — вы…