Там, где ангелам нет места

– Он себя парнем не считает. И девушкой тоже. Это существо само себя назначило «Прогрессирующим транспанантигендером».

– Кем?

– Не заворачивайся, – махнула рукой Эбигейл. – Это бесполая штука, которая совокупляется со всем, что движется. Ах, я забыла, так же это существо заявило, что всё это необходимо для обеспечения народовластия и утверждению демократии. Мол «для того, чтобы усилить в работе институты гражданского общества, обеспечить общедемократический и народно-управленческий принцип, необходимо разделить государственную власть с рынком и свободомыслящим обществом».

– Больше похоже на бред.

– А как ты думаешь, все они приходят к власти? Чем «либеральнее» твои предложения, то тем больше шансов у тебя на уютную должность. И чем больше у тебя «Рейтинг Свободы», тем больше к тебе благосклонно общество и все… «Вестники Свободы».

Эрнест ощущал, как дёргается речь Эбигейл, как она становится всё гневливее и жесточе. Парень чувствовал струнами души, как ярость и злоба распаляются вокруг девушки, да и сама смуглявая кожа, начинает краснеть.

– Успокойся, – тихо, но слышимо вымолвил Эрнест – Давай я принесу тебе… выпить.

– Ох, ты так добр ко мне, но не нужно. Я, наверное, опять слишком разошлась в своих размышлениях? Опять покраснела как сеньор-помидор? – Взор дамы снова заиграл светом, а на губах расцвела игривая и невинная улыбка. – Просто мне тяжело смотреть на всё это. Я выросла в нормальной, семье, где отца зовут папой, а матерью, мамой. В семье, где алкоголь детям дают попробовать несколько капель в шестнадцать лет и то шампанского на новый год. У меня была семья, где нет семейных оргий и «проявлений свободы и прав на удовольствие… где дети содержатся в строгости.

– А где сейчас твоя семья? – Сев на кровать, практически вплотную к девушке, задал вопрос Эрнест.

– Спасибо Корпорации. Отец и мама живут на корпорационном пособии, как почётные работники. Две сестры работают в управлении по документоведению, а брат силовиком в их охране. – И выдавив улыбку, девушка взяла театральную паузу, придя в себя, продолжила с пущей лёгкостью. – Я же тебе обещала рассказать про комитеты, как я могла забыть это. Про самое главное же не сказала.

– Если ты не хочешь, не говори. Лучше давай я заварю чаю, и мы вместе выпьем зелёного успокаивающего?

– Твоя доброта бесконечна, но всё, же, если я обещала, то расскажу.

– Хорошо. Говори.

– О комитетах… Всё дело в том, что они являются не просто направляющими в жизни Форума Свобода, а его управлением. В руки Федерального Сената вложили права принять законы, а формирует повестку для принятия закона комитеты.

– Это как? То есть Форум Свободы это не орган власти, а всего лишь конвейер по изданию новых законов? А те, кто от Корпорации, и мы в том числе, лишь для того, чтобы следить, как бы не приняли закон против наших интересов? Я просто не могу представить сие «чудесную» систему.

– Всё так, как ты сказал. Сам Форум Свободы является государственным лишь в той части, где его есть Законодательный Конгресс. И то, ты убедился на практике, что большая его часть состоит из посланцев от «Вестников Свободы».

– То есть сам Федеральный Сенат истинно-государственный только на четверть? Если палата Регионального Собрания формируется с подачи Корпораций? И его полномочия ещё сильнее уменьшаются комитетами.

– Фактически, всё так, как ты сказал. Именно комитеты формируют повестку дня для парламента. Так же, «во имя избегания контакта между ветвями власти и возможности диктаторского посыла» ни Верховный Судебный Совет, ни Механизм Свободы не имеют право выступать с законодательной инициативой.

– А кто же с ней выступает?

– Тут и гадать нельзя. Только они формируют законопроекты для утверждения или опровержения.