— Доверьтесь мне, мой лорд! — Неожиданно повысил голос канцлер. — Или уйдите с глаз и не мешайте!
— Будь вы не таким стариком я бы врезал вам не раздумывая!
«Только высокоблагородной истерики мне не хватало» — раздраженно подумал про себя Эревард — «мальчишка».
— …прошу прощение, я буду молчать.
— Я понимаю вас, милорд, но, мы столкнулись с сильным врагом и очень — очень умным и прямыми методами нам его не выудить. Мы можем лишь по крупицам собирать информацию, всю мелочь.
— Ваши шпионы…
— Мои шпионы не я. Пойдемте…
Первым на беседу привели глав религиозных общин. Сначала был трясущийся лысый толстяк. Глашатай секты святой Адуи, ставившей божественную кормилицу выше бога-отца. Когда-то канцлер подозревал их в связях с еретическим герцогством на востоке и ее правителем герцогом Виконтом, однако это была всего-навсего деградирующая версия еретического учения святой Адуи. Первоначально она действительно повторяло богомильство Виконтов, однако за несколько лет туда втянулись практики старых мистерий и извращенных версий святых мучеников, что привело к тому, что община превратилась в прибежище разных рода извращенцев. Канцлер даже подсылал к ним шпиона из дворян, тот после одной из подобных мистерий вернулся весь покрасневший от стыда и следов похоти. От него он и узнал, хоть в душе они и предпочитали женское воплощение божественного, воплоти, они не отказывались от мужского воплощения плоти, особенно, от такого стройного, которым обладал юный шпион. Эревард усмехнулся про себя, рассматривая трясущиеся толстые щеки сорокалетнего прелюбодея. На шее, под третим трясущимся подбородком он заметил несколько синющих следов — остатки сладострастий. Его пухлая губа трясясь, выпуская на обшарпаный стол струю слюней.
— Вы — проповедник Хармон, первый муж Первосвятой Адуи? — Ровным голосом спросил канцлер. Так было положено по распорядку.
— Й..я…я — он затряс головой, из-за чего слюны на стол упали большим комком.
Канцлер поморщился:
— Вы знаете почему вы здесь?
— Нет, клянусь богом, нет. Наша община не запрещена, конечно, мы ругаемся иногда со святыми отца, но по законам короля мы чисты, мы ничего не делали…
— Мужеложство запрещено по королевским законам.
— не знаю, что вам наплели, все это ложь. Ложь и клевета! — Хармон даже оскорбленно воспрял. — И вообще скажите, кто вам это наплел, и я вам сам могу кое-что рассказать! Про кого угодно!
«Олично, даже долго раскалывать не пришлось. Вот то, что мне нужно».
— Ворон.
— Ч..что?
— Мне нужен ворон.
— В…в…в. в каком смысле?
ebooksa