Эмма испуганно оглядывалась: знак перемещения все еще горел, значит, она либо в прошлом, либо в будущем. Никого. Лишь ее хрупкий силуэт посреди нависающих домов-коробок. Легкое светло-серое пальто, небрежно завязанный темно-зеленый шарф и брошь-игла ландыш. Ее образ слишком явно выдавал слабости: неуверенность, нежность, слабость. Без Анри у ведьмы почти не было магии. Она забирала его излишек, компенсируя свою нехватку, но даже так не умела ее использовать, делать подконтрольной. В этом проявлялась зависимость. И теперь, когда она оказалась одна, тревога лишала ее трезвости.
К ней подошла светловолосая незнакомка, та же, что и во сне. Она сняла с шеи длинную цепочку с крохотными механическими часами.
– Возьми. Ты часть города, часть предсказания. А его сердце… Оно соткано из сотен нитей прошлого, и ты не позволишь ему сжечь их. – Женщина многозначительно посмотрела. – Я хранила их для тебя. Никто не должен заполучить медальон – он покажет тебе дорогу во мраке. А Брэйден… не спрашивай, в твоих глазах видна влюбленность, значит, предсказание и ваше проклятие наконец-то соединены. Вы часть друг друга. Неразделимый сосуд, наполненный чувствами. Береги их.
Как только холодный металл коснулся ее кожи, все расплылось. Новое перемещение, странное ощущение тепла, пульсирующий механизм, отсчитывающий время. Едва ли не впервые Эмма осознавала: решение быть частью города дало ей, пусть временное, но счастье, ощущение наполненности в мрачной пустоте Нордвуда.
В городе потемнело. Нордвуд погряз в серости, которая стирала облики, спутывала улицы, делала одинаковым абсолютно все, начиная от силуэтов прохожих и заканчивая вспыхивающими и затухающими окнами. Слишком рано, чтобы жечь свечи, слишком поздно, чтобы их тушить.
Николас ощущал приближение неизбежности. Тодор все чаще пропадал, закрывался, меньше говорил. Напряжение витало в воздухе, весь пазл собран, все судьбы связаны.
Перемещение не испугало его. Не стало чем-то неожиданным. В сыром, ледяном коридоре Тэй слышал голоса призраков, чувствовал смертельный холод.
– Твоя осень закончится, как только последние холода заберут из твоего сердца чувства. Кто ты без них?
Шепот повторялся все навязчивее и навязчивее. Он напомнил о ледяных ветрах Зазеркального мира. Николаса пробрала дрожь. Так говорят мертвецы, так они зовут к себе.
Крохотные механические часы, которые он получил от Тодора, вспыхнули алым свечением: легкая, почти неощутимая магия. Тонкая стрелка остановилась на третьей минуте, другая показывала час. Разбитое стекло, затертая поверхность: медальон пережил свое. И теперь в последний раз обрел своего хозяина. Несколько мгновений, и из-под витиеватой крышечки потянулась красная нить. Она мерцала, иногда становилась прозрачной, но вела к цели сквозь узкие и запутанные коридоры подземелья.
Ведьмак догадывался, что это билет в один конец. Без возможности вернуться, без шанса что-либо исправить. Жалел. Жалел о своем поступке по отношению к Аннетт. Жалел, что закрылся, вместо того чтобы довериться. И сейчас, оказавшись на пороге смерти, прекрасно осознавал: стоило говорить. Важно было разговаривать. Пусть тревожно, пусть с ее слезами, переживаниями. Но стоило. Когда проблема общая и есть чувства, все легче. Легче знать, как думает тот, кто тебе близок. И не важно, если он воспринимает это иначе, ведь это не безразличие. Несостыковки – реакция, ссоры – реакция.
Зря молчал. Зря ушел.
Местами теряя нить, Николас сжимал мотылька – брошь, символизирующую его чувства. Он прятал в ней то тепло, которое боялся потерять. Тэй сохранит это чувство до конца. До тех пор, пока это возможно. Важно отдавать, если любишь.
Нет пути назад. После встречи со своим прошлым Эмму переместило в темный подвал. Поначалу бросило в дрожь. Она растерялась, испуганно оглядываясь по сторонам: ничего, кроме влаги, грязи и дискомфорта. Ведьма была крохотной птицей, которую выпустили из защищенной золотой клетки в черную реальность.
– Успокойся, – она услышала знакомый мягкий голос.
Он, словно сигнал, активировал медальон. Тот вспыхнул, на циферблате остановилось время, а из тонкой стрелки засочилась магия. Серебряная нить, едва освещая дорогу, вела ее в кромешную тьму. Чейз послушно следовала, вновь плыла по течению. Тревога за Анри перекрывала остальные слабости. Необязательно быть сильным, чтобы помогать. Иногда принятие значит и дает больше, чем сопротивление. И Эмма знала, что будет жить ради него. Должна справиться, чтобы с ним все было в порядке.
Навязчивую тишину прервал женский голос. Он словно все о ней знал, мог заглянуть в самые тайные уголки сознания, но при этом не раскрывал тайны, оставляя ее страхи только ей, поддерживая ее, будто это могло ей помочь.
– Помни, что ты отдаешь слишком много, забывая о том, что тебе тоже нужно.
ebooksa