Холод заполнял комнату, но Мур абсолютно его не чувствовал. Он зло прищурился и продолжил:
– Только, как же он принял твой облик? Неужели ведьмы не только свою внешность умеют менять, но и чужую?
– Они и не такое могут, – покачал Ян головой, словно удивляясь словам несмышленого ребенка, – тебе еще учиться и учиться.
Мур умолк, силясь понять, отчего вампир так странно себя ведет.
– Я думал, что вампиры не курят, – сказал он, все еще подозрительно осматривая своего собеседника.
– Так и есть, – задумчиво произнес Ян, глядя на сигарету. В глазах его промелькнула едва уловимая нотка тепла. – Моя мать дымила, как паровоз – это ужасно злило отца. Но он так любил ее, что со смирением принимал ее привычку.
– Ты врал мне, – с претензией бросил детектив, – зачем притворялся? Зачем рассказал нам с Эрикой про Антуана? Тебя Жаклин попросила? В этом нет смысла.
– Ты же у нас детектив, вот и сделай из этого какие-то выводы, – он усмехнулся, потушил сигарету о подоконник и закрыл окно. Не успел парень и глазом моргнуть, как вампир очутился за его креслом, – некоторые черты твоего характера явно мешают тебе поглядеть на вещи под другим углом – это тебе досталось прямиком от твоего отца, Мур Лисц.
Сказав эти слова с неким пренебрежением в голосе, Ян исчез бесшумной тенью, оставив Мура ошарашенного сидеть в кресле.
– Что?! Ты знаешь моего отца?! – обернулся резко парень, но было уже поздно. Он подскочил на месте в недоумении – ему казалось все, что он услышал, прозвучало лишь в его голове.
Сумерки тем временем сгущались, делая и без того хмурый небосвод еще тяжелее и темнее.
– Господин Лисц, меня послал за вами господин Беднам, – раздался невозмутимый голос Мелвина. Дворецкий, как подобает, почтенно поклонился и смиренно выжидал.
– Ах, да… что-то случилось? – пробормотал Мур, все еще окутанный собственными мыслями.
– Нет, просто он собирается сыграть в «Прилс», а я как раз приготовил йольский глинтвейн. Пройдемте в гостиную, – они отправились по коридорам, а Мелвин все продолжал поведывать детективу свои горечи и опасения, – я так боюсь снега, он же завалит нас здесь заживо! Даже телефонные провода оборвались – ни с кем не связаться! А что если припасы кончатся? Помяните мое слово, мы здесь все умрем! Еще и охотников кто-то убивает, а хозяин приказал мне молчать, и я должен изображать перед остальными господами, будто все в порядке! Я так точно умру!
Все причитания подошли к концу, как только они переступили порог главной гостиной. За круглым столом сидели Кристофер, Джес и Ян, который уже успел отмыть следы крови и сменить одежду. В углу, сидя в креслах, перешептывались Габриэль с Мишель, в противоположном, более мрачном углу находился Зиги, который видимо, мучился от алкогольного голода, довольствуясь лишь глинтвейном.
Стоило Муру подойти к столику, как Джес, не упустив момента, тут же произнес:
– Господин Лисц.
– Господин Оксфольт, – не остался в долгу сыщик.
– Надеюсь, вы переменили свое решение относительно ведьм? – продолжил мультимиллионер.
– Господин Лисц может думать как ему угодно, но действовать он будет по моему усмотрению, не так ли? – вмешался Беднам.