— Как жена священника может быть замужем за двоюродным братом веломеханика, если ты только что сказал, что она замужем за священником? — сухо спросила Элоиза.
— Священник — двоюродный брат веломеханика. Ну же, Кальдан, ты сейчас в провинции. Это неведомые воды для такого маленького копенгагенского сноба, как ты.
— Я не копенгагенский сноб, — возразила Элоиза, — и скажи мне, разве ты сам не из Вальбю?
— Да, но в молодости я учился в сержантской школе в Сеннерборге и успел украсть сердечко не у одной доярки, прежде чем маленькая мисс Конни Дьосесс пришла и сделала из меня порядочного человека. Я знаю обстановку там, на юге. Кроме того, в свое время я колесил по королевству с нашей Разъездной службой, пока на нее не наложил лапу какой-то политик, и я могу только повторить тебе то, что уже говорил раньше: в маленьких городах все по-другому. Держу пари, что ты можешь выйти на городскую площадь в Гростене и схватить за плечо любую фру Хансен, и она тоже будет каким-то образом связана с Мазореком — или же будет знать кого-то, кто знает кого-то, кто ходил с ним на гандбол.
— Выходит, расследования в провинциальных городах — это что-то вроде «закона Бэкона»?
— Что это?
— Это теория, согласно которой абсолютно любой актер знаком с Кевином Бэконом через шесть или менее рукопожатий. Они называют это «шесть рукопожатий Кевина Бэкона». Или «закон Бэкона».
— Ага, — Шефер кивнул. — А ты теперь играешь в «шесть рукопожатий» Тома Мазорека, хотя, по-моему, между ним и практически всеми остальными жителями Гростена не больше двух-трех рукопожатий.
Элоиза молчала.
— А что там с дочерью Фишхофа? — спросил Шефер. — Ты с ней связалась?
— Пока нет, ее телефон все еще выключен. Тебе не кажется странным, что она его не включает?
— Наверно, он просто разрядился.
— На десять часов? В наши дни? При умирающем отце, который может в любой момент сыграть в ящик?
— Хмм, — проворчал Шефер.
— Больше всего меня беспокоит то, что Ян окружен совершенно чужими ему людьми. Я понимаю, что дочь живет за границей и что у нее, несомненно, напряженная жизнь. Может быть, у нее маленькие дети, может быть, работа морского биолога требует очень много времени — почем я знаю? Но за те месяцы, что я провела рядом с Яном, я ни разу ее не видела. И теперь, когда каждый звонок может оказаться последним, где же ее, черт возьми, носит?
— К чему ты клонишь?
— Почему не
Шефер пожал плечами.
— Полагаю, у нее есть на то веская причина.
— Да, именно это меня и беспокоит. Я лучше, чем кто-либо, знаю, что есть веские причины быть далеко в такие моменты. А что за причина у нее?