Перри Мейсон: Дело об одноглазой свидетельнице. Дело о сбежавшем трупе

— Продолжайте, — поторопил Мейсон. — Расскажите мне все, что знаете, и не тяните время, вы же понимаете, что у нас его мало.

— О, эта женщина — настоящая Лукреция Борджиа! Негодяйка, отравительница, убийца!

— Пожалуйста, пересказывайте факты, — попросил Мейсон, устраиваясь в кресле и изучая лицо Сары Энсел.

— Ну, можно начать с того, что коронер провел эксгумацию тела Гортензии Пэкстон и обнаружил, что она была отравлена. И отравила ее Мирна Дейвенпорт.

— Когда вы об этом узнали?

— Как только мы с Мирной приехали домой. Под дверью лежало извещение о телеграмме. Мирна позвонила на телеграф и узнала, что какая-то ее подруга отправила ей телеграмму. В ней говорилось, чтобы Мирна немедленно ей позвонила, в любое время дня и ночи.

— Дальше, — попросил Мейсон.

— Мирна позвонила ей, и та сказала, что коронер провел эксгумацию, из тела извлекли желудок и другие органы и отправили на экспертизу.

— И что было дальше?

— Поверьте мне, мистер Мейсон, я никогда в жизни не испытывала такого потрясения, — призналась Сара Энсел. — Мирна была такой же спокойной и серьезной, как и всегда, а потом вдруг сказала: «Тетя Сара, я хотела бы немного поработать в саду перед тем, как ложиться спать».

Мейсон удивленно приподнял брови.

— Она же у нас великая садовница, — саркастически объяснила Сара Энсел. — Для нее это единственный отдых. Но подождите, сейчас я вам расскажу, чем занималась в саду эта женщина!

— Я жду, — напомнил Мейсон.

— Я сама просто валилась с ног, — продолжала рассказ миссис Энсел. — Я не такая молодая и не такая выносливая, как раньше, чтобы отправляться во все эти путешествия, летать ночными рейсами. Да и переживаний было слишком много. Я уже хотела рухнуть в постель, но решила вначале принять горячий душ. Я пошла наверх в свою комнату, приняла душ и… Тут, наверное, нужно объяснить, что комната на втором этаже выходит во двор — у нас там открытый внутренний дворик, окруженный стенами. И как вы думаете, что я увидела? Чем там занималась Мирна Дейвенпорт?

— И чем же? — нетерпеливо спросил Мейсон.

— Она спокойно рыла яму, причем очень глубокую яму. Никаким садом она не занималась. Она держала в руках лопату и выкапывала яму.

— Дальше, — сказал Мейсон.

— И как раз когда я за ней наблюдала, она взяла какие-то пакетики, небольшие бумажные пакетики, бросила их все в яму и начала закапывать. Вначале она забросала яму землей, потом взяла кусок грунта, который вначале вырезала, и аккуратно приладила его на прежнее место. Все получилось очень ровно, будто там никто и не копался.

— И что случилось после этого? — спросил Мейсон.

— Все это время я стояла у окна и наблюдала за ней. Я обычно не сую нос в чужие дела, мистер Мейсон, но мне свойственно нормальное, здоровое человеческое любопытство.