Этюд на холме

– Спасибо.

– И все равно я не могу поверить, я не могу поверить в то, что это ее мы сейчас несли. У меня просто в голове это не укладывается.

– Нет.

– Нейтан, – мягко произнесла Эмма.

Нейтан вытер глаза.

– Да, я знаю. Дело в том, что мы женимся, босс. Мы собирались подождать, сделать все как положено, но… мы просто не можем. Не теперь. Мы идем в пункт регистрации в четверг утром, рано. Только мы, и один из моих братьев, и мама с папой Эммы. Просто…

– Не хотели бы вы быть одним их наших свидетелей? – закончила за него Эмма.

– С огромным удовольствием.

– Спасибо. Спасибо большое. Тогда встретимся в участке.

И они ушли, сев в машину к другим ребятам из отдела.

Но Саймон сказал водителю не ждать его. Когда ушли последние несколько человек и он услышал, как мальчики из хора вышли в боковую дверь, он развернулся и снова вошел в величественное здание. В воздухе еще витал дух прошедшей службы, звуки органа, голосов и молитв все еще слышались здесь. Было тепло. Чувствовался запах цветов и мокрых пальто. Несколько листов с текстами службы лежали на скамейках.

Он медленно прошелся вдоль стены и взглянул на место у подножия алтаря, где стоял гроб Фреи. Фрея. Он не смог ее себе представить и пока не мог понять, что он думает или чувствует. Это придет. Он был человеком, который позволял таким вещам приходить в свой черед.

Его мысли об Эйдане Шарпе были ничуть не более конкретными и, наверное, никогда не будут. Кэт сказала, что людей подобного рода может понять только бог. Саймон решил, что так оно, наверное, и есть.

Служка задувал свечи, а еще один собирал книжки с гимнами и складывал их в аккуратную стопку. Орган издал внезапный скрип и выдал одну басовую ноту. Саймон посмотрел наверх. Органист закрыл крышку и выключил свет над подставкой для нот.

Снаружи было тихо, и солнце уже почти закатилось за огромные западные ворота.

Саймон быстро зашагал по кварталу в сторону своего дома. Он не собирался возвращаться в участок. Пускай думают что хотят. До конца этого дня он не хотел никого видеть.

Оказавшись в своей квартире, он бросил куртку на диван, прошел на кухню и налил себе стакан виски с водой. Здесь было прохладно, прохладно и спокойно, тихо и мирно.

Часы собора пробили четыре.

Через минуту, увидев мигающую лампочку на автоответчике, он наклонился и включил запись. Раздался голос, звучавший одновременно тепло и деловито.

«Это Диана. Давно не общались. Скучаю по тебе. Перезвонишь?»