Стеклянные тела

Исаак встал из-за стола и открыл дверь.

– Откуда идете? – спросил он. – И где Пол?

– Где-нибудь. Ищет Ванью. – Эдит пожала плечами.

Девочка отправилась в номер, а Эдит составила компанию завтракавшим. Оказывается, Ванья выключила телефон, поэтому дозвониться до нее было невозможно. Ночь она провела у приятеля в Энгельхольме.

– По крайней мере, сейчас она здесь, – сказала Эдит. – Это главное. Мы совершили примирительную прогулку.

Эдит улыбалась, но не могла скрыть беспокойства в глазах.

Хуртиг

Полуостров Бьере

Хотя Хуртиг не имел полицейских полномочий в этом районе, полиция Сконе пошла ему навстречу, когда он попросил доступа к месту преступления. Понадобилось лишь два телефонных звонка.

Он припарковал «Волгу» на посыпанной гравием разворотной площадке возле оцепленного района; его встретил коренастый человек с усталыми глазами. Он представился как комиссар Гулльберг и рассказал, что ему известно об убитом.

Ханс-Аксель Юнг, офицер в отставке, вдовец. Уроженец Стокгольма, но купил здесь дом двадцать лет назад. По словам соседей – глубоко религиозный, волк-одиночка; его не особенно любили из-за того, что он отказывался брать свою собаку на поводок. В момент убийства фокстерьер был при нем.

– Тело в медицинской лаборатории в Линнчёпинге, – сказал Гулльберг. – Было сделано пять выстрелов, столько же пуль найдено. Они довольно необычной разновидности, применялись в шведской армии в пятидесятые-шестидесятые годы, поэтому не исключено, что оружие принадлежало самому майору Юнгу. В его доме сейчас работают техники.

Они пошли к бункеру, возле которого было обнаружено тело.

– Здесь он лежал, – Гулльберг указал на землю возле бетонной стены; Хуртигу это показалось лишним – на земле остались пятна крови. Гулльберг двинулся дальше вдоль бункера. – Идемте со мной.

Они пошли вдоль красного от водорослей берега; метрах в тридцати от бункера стояла белая палатка техников. Гулльберг остановился и откинул полог.

На песке внутри палатки виднелись пятна крови, кое-какие предметы разложены на пластмассовом столике. Отрезок окровавленного бинта, две бутылки из-под вина и облепленный песком комок рыбьих внутренностей.

– Ночью здесь находился не один человек, и это примечательно, учитывая время года, – заметил Гулльберг. – Мы нашли такие же следы подошв, как на месте преступления, сорок второй размер, и вот эти вещи. На винных бутылках два набора отпечатков пальцев, пробы крови с бинта отправлены на анализ.

– А рыбьи потроха? – спросил Хуртиг. – Они как будто довольно свежие.

– Да. Можно подумать, что те, кто был здесь ночью, рыбачили, но это невозможно.

– Вот как? Не понял.