Стеклянные тела

И тогда он вышел. Пропрыгал на трех лапах.

Сначала Айман не поняла, что с ним, но когда кот подошел к ней с опущенной головой, она увидела, почему он хромает, и отложила фонарик, чтобы помочь ему.

Правая передняя лапа была засунута под ошейник. Бегемот шипел, прижав уши.

На месте правого глаза была дыра. Застывшая кровь и черная липкая шерсть.

Симон

Квартал Вэгарен

Он целеустремленно пил большими глотками. Сегодня вечером можно допиться до чего угодно – все равно ночью машину в Энгельхольм поведет Эйстейн.

Симон сидел в гостиной на диване с пакетом красного вина в руках и вкусом дегтя во рту. Начинало сказываться отсутствие героина. Озноб и потливость одновременно, словно пожар в глыбе льда. Скоро опять придется изворачиваться, Эйстейн не любит быть мальчиком на побегушках. Раб здесь Симон, он должен быть достойным своего господина и заслужить каждый миллиграмм своего паллиативного лечения.

Сначала найти Эйстейна, потом – дозу, а потом они выдвинутся в «Третий путь».

Героин в сочетании с алкоголем реально переворачивает мозги вверх дном. Ни времени, ни пространства не найдешь. Но он привык воссоздавать опьянение именно такого типа.

Он тогда встретился с Эйстейном и упился до чёртиков, а потом мыл окно под проливным дождем.

Потом он слушал Голода и читал Алистера Кроули во внутреннем дворе. О философии, о Святой Воле. О том, чтобы быть как река, которая стремится к морю. О том, чтобы не сопротивляться природе.

Ванья

Слюссен

Сортир между Слюссенплан и Катаринавэген, кажется, был чем-то бóльшим, чем просто сортиром. Общественные туалеты – пристанища всякого рванья. Ванье нравились грязь и запахи.

Она заперлась и начала раздеваться. Мутное отражение в покрытом пятнами и трещинами зеркале. Ванья была пьяна. Полбутылки адской смеси из домашнего бара. По полсотни миллиграммов из каждой бутылки со спиртным, принадлежавших Полу; на этот раз коктейль отдавал бензином и фруктовым сиропом – может, потому, что она разбодяжила смесь красным вином из пакета. Отличное изобретение для тех, кто хочет воровать незаметно.

Ванья соврала насчет того, где будет находиться сегодня вечером, как соврала насчет приятеля в Энгельхольме – для того, чтобы иметь возможность улизнуть завтра. Родители были уверены, что сейчас она на репетиции в «Лилии», работает с друзьями над музыкальным проектом.

Вообще ей не стоило бы пить. Эдит с Полом могут запросто вышвырнуть ее на улицу. Как это сделали ее настоящие родители.

Эдит и Пол ничего не понимают. Единственный человек, который понимает хоть что-нибудь, – это Айман.

Ванья вспомнила написанное сегодня вечером. Три страницы о Голоде; кое-какие формулировки она помнила дословно.