Стеклянные тела

Симон опустил рукав и зажал рану большим пальцем.

– Ну как, удалась провокация?

Черная меланхолия

Полуостров Бьере

На полуострове Бьере в северо-западном Сконе живет человек, который скоро не будет жить.

Ханс-Аксель Юнг – майор в отставке, и я спускаюсь на берег Глимминге, чтобы убить его.

Каждое утро в это время он выгуливает собаку, и по нему можно сверять часы.

Туман; свет плоский и мутный, но я вижу край берега и угадываю узловатые ветки березовой рощи. Где-то поодаль жужжит ветряная электростанция; в тумане кажется, что ее лопасти свободно вращаются в воздухе.

Я достаю револьвер. Бельгийский наган, который Ханс-Аксель подарил папе, когда они служили в армии. Револьвер, которому больше пятидесяти лет и с которым папа учил меня стрелять в пору моего детства.

Это было лето в Витваттнете, далекое от проведенных под замком будней в Брумме, и был я, который предложил пострелять по оленям в одном саамском поселке. Папе пришлось заплатить компенсацию тамошним сволочам, а меня отправили в Сконе – учиться дисциплине.

Жить мне определили у майора Юнга, одного из Старейшин. Он купил дом на западном побережье Сконе, в этом ему помог Ингу.

И мне пришлось узнать все на свете об интеллекте и об этикете.

Живот подтянуть, грудь колесом, и «смирно», и «вольно», и подъем с петухами, и бегом марш вдоль залива, а потом – ледяной душ и переодеться в гражданское.

Потом было свободное время, когда Юнг уезжал в Хальмстад, в Халландский полк, защищать страну от красных, как защищал страну Вильгельм фон Зальцбург еще в 1624 году, и рядовой Карлссон-номер-91-й, и 87-й тоже защищал, даже если это было только в кино или в комиксах.

Оставаясь один, я рыскал по всему дому, и так как дом был полон старой военной радиоаппаратуры, свою первую кассету я прослушал именно там.

Мне не хватало одного человека, и кассеты служили нам средством связи.

Оружие лежит на дне сумки, пальцы нащупывают жесткую коробку. В ней – четырнадцать патронов, достаточно для двух полных магазинов. Рядом – пробирка. Сейчас она прохладная, но очень скоро станет теплой.

Папа приехал в гости, когда Халландский полк устраивал встречу старых сослуживцев; они с Хансом-Акселем вернулись поздно ночью, разбудили меня и спросили, не хочу ли я пострелять из нагана.

В саду под каменной оградой они выстроили в ряд пять бутылок и стали ждать, когда я выстрелю; я сосредоточился на бутылках. Пять штук; и я представил себе, что это папа, Ханс-Аксель, Ингу, Фабиан и Вильгельм Карлгрен.

В наган вмещается пять патронов, и я выстрелил в Фабиана, потом в Ингу и Ханса-Акселя, но когда пора было стрелять в папу, я сначала выстрелил по последней мишени.