Inferente. История одного письма

— И вам того же дважды. Погладь уже её, а то скоро из шкуры выскочит, — усмехнулась я, кивнув на Луну.

Опустив голову, подруга только сейчас отреагировала на свою питомицу.

— Как дела?

— Нормально, — ответила Флейм, явно испытывая неловкость.

Я облокотилась о перила спиной, наблюдая за ними.

Настроение было хорошим, но всё же одного взгляда на Луну хватило, чтобы вспомнить наш разговор. И мой вопрос, который остался без ответа. И если Флейм думает, что сможет отмолчаться — что ж, удачи ей в этом непростом деле.

— Тебя сегодня весь было не видать.

— Отдыхала после смены у штурвала, — как ни в чём не бывало ответила я. — Корсак попросил заменить Доджсона.

— Но всё же пришла на тренировку.

— Я же обещала, что буду рядом.

Разговор у нас получался не слишком тёплым, хотя холода я в него старалась не добавлять.

На время занятия я снова достала книжку, которую так и не смогла оставить в каюте, и продолжила чтение. За ним я не заметила, как они закончили, и Флейм подошла ко мне.

— Мне непросто об этом говорить… Но теперь было бы нечестно скрывать от тебя прошлое, когда ты открыла мне своё, — сказала она, и вздохнула. — Я расскажу, что случилось, но не здесь. Пошли ко мне в каюту.

— Хорошо, — лаконично ответила я, и последовала за подругой. Внутри всё сжималось от предвкушения — что я сейчас узнаю? Насколько это испытает мою преданность подруге на прочность?

Мы молча прошли к каюте. Свободной там была только кровать Флейм, на которой мы и расположились. Всё остальное завалено инструментами, деталями, запчастями и мелкими драконами. Облокотившись спиной о стенку, я приготовилась слушать. Флейм сидела ближе к краю и перебирала руками плед, на котором мы сидели.

Я внимательно посмотрела на блондинку. Она выглядела так, словно готовилась прыгнуть в невероятно тёмный и опасный омут, из которого еле выбралась в прошлый раз. Подруга ненадолго посмотрела в иллюминатор, после чего начала свою историю.

Флейм помнила Луну столько же, сколько и саму себя. Тогда это была механическая собака — одна из последних живых механоидов.

Семья Флейм издавна владела секретом пересадки мозга животных в механические тела. Хранить его с каждым годом становилось всё сложнее: попытки выведать технологию и применить её на людях становились всё чаще. Но всякий раз, как кто–то проделывал подобное, разница в мышлении зверей и человека проявлялась чудовищным образом. Умершие, которых пытались таким образом вернуть к жизни, уже не могли стать собой. Они сходили с ума, и в своём безумии крушили всё вокруг.

Конечно, рано или поздно это должно было произойти, и технологией заинтересовались в военных целях. Чтобы уберечь человечество от разрушений, секрет технологии был уничтожен.

Это сделал дедушка Флейм — отличный механик и пацифист до мозга костей. Он сжёг все записи, оставив жить лишь свою горячо любимую собаку. К тому моменту она уже состарилась, и мозг был успешно пересажен в механическое тело. Но как — теперь не знал никто.