А вот этот маг, узнали мы дальше, посмотрев на весь творившийся ужас, заимел себе другое мнение. Мол, не людям надо помогать, а миру. А метания отчаянные эти надо твёрдо отбросить, не поддаваясь чувствам. Поможешь десяткам, погибнут сотни.
— Сейчас-то я понимаю, что он был прав, — Лара вываливала на нас дела давно минувших дней, о которых мы даже и не подозревали. — Но поделать с собой ничего не могла. Вот так мчишься в какую-нибудь деревню, жилы рвёшь, а там уже тихо, лишь ветер воет. Голод — страшная штука. А потом пришла нечисть с нежитью, и стало совсем плохо. Так что не метаться я не могла, хотя становилось всё хуже, и выхода я не видела. И стала бояться уже одного — как бы нам, таким красивым, с этим миром наедине не остаться, в ледяном безмолвии.
А вот этот маг, Лара заговорила дальше уже ровней, но всё еще без улыбки, всё пытался её переубедить и чему-то там приспособить. Выслушала она его тогда и рванула дальше, оставив стоять одного на занесённом снегом поле. Некогда было ей проводить эксперименты, пытаясь подтвердить какую-то там теорию, когда огоньки жизни во всей Ойкумене гасли одни за другим.
— Чувствую я так, — показала она пальцем на недалёкое Ромашкино. — И одного человека, и всех разом. Добрый свет у этого села, как ты его бросишь, хорошее такое, как допустишь, чтобы оно исчезло, если можешь не допустить?
И вот тогда их дороги разошлись, но ненадолго, потому что через год всего лишь, когда вымерла ещё четверть населения, да и то лишь стараниями Лары и ей подобных, а могла бы и половина, заявил он о себе. Да как заявил-то — Зимними Садами, это ведь его рук дело! Встретились они в эльфийских землях, там тогда все маги и эльфы собрались, но как-то холодно и бестолково. Он был все еще обижен, да и гордый был, да. Думал, наверное, что Лара оценить сумеет его работу и поймёт, кто был прав. А она была потеряна, и пусто было у неё на душе, плохо и горько. Ещё один год бессмысленных метаний не прошёл впустую, и не сразу поняла она, что к чему. Да и крутилась там одна, как её…, прошматроска, в общем, не важно!
— Я с лёту в карьер делом занялась, — отбросила от себя мысли о неведомой сопернице Лара. — Обрадовалась! Сады — это же еда, лечение и защита для всех, все проблемы разом снимались!
Лет двадцать наша эльфийка спала вполглаза, по несколько часов в сутки, и бесилась больше всего, что даже магам надо спать вместо того, чтобы делом заниматься. А когда выдохнула наконец-то с облегчением, было уже поздно, да и незачем. А маг этот тогда то ли единомышленников искать начал, то ли просто учеников, то ли ещё кого, никто не понял. Но делал он эти браслеты и везде разбрасывал, чтобы душу родственную ему найти.
— Но так никого и не нашёл, — тут Лара посмотрела прямо на меня. — За все эти годы никого, хотя искал плотно лет сто, потом еще сто лет просто надеялся, а потом и ушёл куда-то. Никто его понять не смог, хоть многие и пытались. Так что маячок это простой, хотя какое там простой. Но должны были тебя эти собачка с лошадкой к нему доставить. Лошадка бы тебя повезла на себе, а собачка бы путь искала. Но хорошо, что ты к ним не попал, потому что не знают они, где его искать, потеряли. Я и так спрашивала, и этак, но без толку. Так что пусть пока у меня над домом попрыгают, может, и изменится что.
Лара замолчала и щёлкнула по носу Кирюшку, который подошёл к ней вплотную и с широко раскрытыми глазами слушал эту историю, позабыв про всё.
— Хорошо, что не упустили Артёма сегодня, — гном деловито выслушал рассказ, пропустив мимо ушей все душевные терзания и вычленив главное. — А то катался бы сейчас, бестолочь. Орал бы.
— Ужас, — содрогнулся и я, представив, чего смог избежать. Сейчас я был согласен даже на соляной залп в задницу, о чём всем сразу же и сказал, на будущее пусть знают. Гном успокоил меня, вытащив из нагрудного кармана ружейный патрон и сунув ещё по одному такому же Арчи с Антохой. Лара лишь пожала плечами, ей самой было интересно, подействует ли такой радикальный способ или нет.
— Понятненько, — Арчи покрутился на месте, всё же больше успокоившись насчет меня. — Ожидаемо, в принципе. Всё у него не как у людей, у штурмана нашего. А вот как насчет всего остального? Где ты была? И не надо ли потом старосту позвать, чтобы действия скоординировать, скажем? Уж очень он прожжённый товарищ, да и за село переживает по-настоящему, лишним не будет.
— Со старостой сейчас отец Савва разговаривает, — Лара кивнула внучку головой, одобрив все его поползновения. — Решают, что со вражеским лазутчиком делать, да и других вопросов много. Им есть чем заняться, не переживай. Я никогда не взваливала не себя то, что можно поручить другим, ты же знаешь. А у нас сейчас свои дела есть.
— Слушаем, — Далин тяжело опёрся на выставленные вперед локти, приготовившись ко всему. — Давайте конкретнее. Уже поздно, а завтра рано вставать, да и готовиться надо.
— Каждый солдат должен знать свой манёвр, — согласно кивнула Лара и жестом попросила налить ей ещё компота. Мы втроем рванулись было, но не наперегонки, а просто каждый посчитал, что это к нему обращение. Но победил четвёртый, маленький, шустрый и бородатый.
— Спасибо, солнышко, — улыбнулась ему эльфийка. — Когда эти бестолочи дирижабль разобьют, я тебя к себе заберу, так и знай.
Кирюша польщённо кивнул, но протестовать не стал, ума у него на это хватило.
— Вчера, — Лара наконец добралась до главного, — много чего было. Да и сегодня тоже. Но всё очень серьёзно. Насчет новых еретиков вы уже в курсе. Их ещё так не объявляли, но всё к этому идёт. И похоже, что они тоже это осознают, поэтому решили пойти ва-банк, другого выбора у них нет. Дело буквально одной-двух недель, и нарыв лопнет. Начать они решили было с Новониколаевска, уж очень там всё удачно складывалось одно к одному. И независимость липовая, под крылом у другого княжества, и новая власть дышала бы с ними в унисон, и вы, в качестве сакральной жертвы, и куча единомышленников, собранных в одном месте, и много чего ещё. Ну, были варианты зацепиться и заявить о себе, а там и пересилить. А теперь три варианта — победа, поражение, или раскол и поражение.
— Меня очень беспокоит то, — Арчи был мрачнее тучи, не забыл он ошейничек-то антимагический, поповский, сломанный нос и всё еще растущие новые зубы. — Что были они очень уверены в себе. С чего вдруг? Валет прямо говорил, что он тебя очень уважает, конечно, но средства против тебя у него есть. И все остальные были как будто в курсе, включая этих опогоненных, белорецких. Хотя, может, белорецкие и знали, а остальные просто ему верили.
— Валет врал, — Далин со стуком поставил на стол пустой стакан, — что уважает. Когда ты орясина, поймёшь, что разговаривать с этой нечистью о уважении это всё равно что говорить с проститутками о любви? Или с профессиональными попрошайками о человеческом достоинстве? Антоха, понял меня? Столкнешься с ними в жизни, без нас, не вздумай выпрашивать у них уважение, подыгрывать им или пытаться быть на одной волне, типа свой. Ты другой, понял? Чтоб никакой мне общухи!