Золотые сердца с червоточинкой

22
18
20
22
24
26
28
30

– Морли, мне было бы глубоко плевать на твои дела, если бы ты всякий раз не втягивал в них меня.

– А сам-то что, лучше?

– Я тебе плачу и требую только то, за что ты получаешь деньги.

– Кто-то должен получать прибыль, верно? Если ты, черт возьми, девственно чист и невинен, если ты, теша свою гордость, готов платить за…

– Мистер Гаррет, – вмешался Дин, – почему бы вам не пойти на улицу? По-моему, там ругаться сподручнее. По крайней мере уходите из моей кухни.

Я только собрался объяснить, чья это кухня и кто здесь хозяин, как в дверь снова постучали и кто-то окликнул меня по имени.

– Плоскомордый, – проговорил я, направляясь в коридор, и спросил у Морли, который последовал за мной: – Кто убил Коуртера?

– Я же сказал, что не знаю. Мне сообщили, что он мертв, а я передал тебе, и все. Или ты думаешь, что я шарил у него по карманам, разыскивая записку с именем убийцы?

Я на всякий случай посмотрел в глазок. Мало ли что…

Верно, Плоскомордый. А с ним Амбер. И толпа в ливреях Владычицы Бурь, причем пару физиономий я уже видел раньше. Я отодвинулся от глазка и предложил посмотреть Морли.

– Останешься?

– Нет, с меня хватит. Больше я во всем этом не участвую.

– Как скажешь. – Я открыл дверь в тот самый миг, когда Плоскомордый вновь занес кулак. Морли проскользнул мимо, мельком поздоровавшись с Тарпом и девушкой. – Вы двое, заходите, – проговорил я. – А все остальные останутся снаружи.

42

– Что случилось с Морли? – поинтересовался Плоскомордый. Вид у него был слегка пришибленный, что неудивительно – ведь ему пришлось побеседовать с Владычицей Бурь Рейвер Стикс, а подобный разговор не оставит безучастной даже статую.

– Попытался схватить кое-что, в отместку укусившее его за палец. Или наоборот. А вы зачем пожаловали, да еще в такой компании?

– Моя мать хочет поговорить с тобой, – отозвалась Амбер. – Ты бы видел, как мистер Тарп отбивался от них с доминой. Незабываемое зрелище!

– Впервые слышу, чтобы о Тарпе рассуждали в таких выражениях.

– По большей части я просто изображал из себя глухонемого, но иногда все-таки приходилось отвечать. Тогда я нес ахинею и предлагал спросить у нее: мол, она меня нанимала, к ней и приставайте.

– И что они хотели узнать? – осведомился я.