Катакомбы, если хотите.
Ходы ведут к червоточинам, а червоточины — в нижний подвальный этаж собственно Собора. Справедливость желает распространяться. Смысл ищет смысла.
Физические законы Собора просочились в мое жилище.
Строить ходы помогали наладчики. Не все, конечно. Реб был за старшего. Увы, именно этим наладчикам не вернули воспоминания. Из-за краха пенсионного фонда. По крайней мере, так они считают.
Прости, Реб. Простите, братцы. Это я их прибрал.
Опять вас наколола администрация. Начальник я хреновый.
В этих катакомбах и родились мои дети. Собор — такое место, где рядовые причина и следствие ни во что не выльются без вашего желания. Без нужды. Место, где «тип» вроде меня — создание, чье бытие по преимуществу не связано с обычной рекой времени, и человек — женщина вроде Ребекки, стоящая в этой реке на мертвом якоре, могут сойтись в любви.
Спариваться, как звери.
Со всеми вытекающими.
Вот где я спрятал детей.
Детей, которых Собор заставил меня забыть.
Почти.
Ведь кто же, ей-богу, забудет таких чудесных ребятишек?
И теперь…
…теперь мне приходится вспомнить.
Поскольку…
…передо мной стоит Лу.
Мистер Сфера, она окунула палец в наше пространство-время, и глядь — явилась не запылилась. Проверить, выполнен ли заказ. Разобраться со средоточием недоопределенности.
Иными словами, с моей семьей.
— Значит, не послушался, — говорит она. — Я глубоко разочарована, Уильям. — Лу улыбается. Равнодушно. Высокомерно. Всезнайка из будущего.