«Если», 2010 № 05

Улыбка тает. Во взгляде проступает жесткость. Она всегда была там, но теперь ты вдруг понимаешь, кто Лу. Что она такое. Грозная стихия.

— Держись подальше от моей семьи, дрянь, — говорю я.

— Глупо, — отзывается она. — Глупый, глупый человек. Что ты натворил?

Стремительный, быстрее мысли, бросок к моему горлу. Длинные пальцы обхватывают шею.

Я раздумываю, не вскинуть ли пистолет. Не всадить ли в Лу пулю.

Но понимаю, что, даже пройди я усовершенствование, будь я достаточно проворным, стрелять было бы бесполезно. Собор искривит пространство, исказит время. Не позволит убить ее. Не здесь. Не теперь.

Отправляю «хаузер» в карман.

Лу давит. Сильно. С вывертом. Ее сцепленные руки скручивают мне шею.

Тресь. Хруп. Позвоночник ломается. Рассыпается на куски. Чрезвычайно неприятно.

Ее пальцы протыкают кожу. Углубляются в плоть. Рука Лу выныривает обратно, волоча мой спинной мозг.

Вид у меня — краше в гроб кладут. Шея сзади разорвана. Червями свисают нервные волокна — мягкие, липкие.

Однако я чувствую: раны зарастают. Быстро.

— Ну, довольно, — говорит Лу. И, по-прежнему держа за горло, подпихивает меня к двери. Оборачивается к Ребекке. К детям. Взгляд скользит по Джоэлу. Ханне.

Упирается в Лэйви.

Опять она улыбается.

— Мальчуган. Послушай, мальчуган. Сейчас я выведу твоего папу отсюда и сделаю ему больно, — говорит Лу. — А если ты пойдешь с нами, не сделаю. И тебе не сделаю. Больно вообще не будет. — Лу улыбается шире прежнего. Зубастая! — Давай, идем скорее. Все будет хорошо и нисколечко не больно.

Лэйви озадаченно смотрит на меня.

Выпаливает вопрос, все тот же:

— Как ты сегодня, папся?

Ласковый лепет. Лэйви пока не знает, что означают эти слова. Или?..