— Ну, отчасти. Я еще и наслаждаюсь вашим обществом. — Мюргенштюрм смолк и уставился на Мэллори. — Если вы здесь не ради меня, то ради чего же?
— Двое моих друзей пропали, — ответил Мэллори. — У меня складывается впечатление, что они окажутся там.
— Кто они?
— Ты их не знаешь.
— Может, и знаю. Я знаю массу народу.
— Ага, но только эти двое говорят правду. Вы, наверное, вращались в разных кругах общества.
— Это заявление не слишком великодушно с вашей стороны.
— Пожалуй, — согласился детектив без малейшего намека на раскаяние.
Один из тягачей дал гудок, и корабль из грауштаркийского[24] регистра круто переложил на штирборт, чтобы разминуться с лемурийским судном.
— Вы разве боитесь? — поинтересовался Мюргенштюрм.
— Чего?
— Гранди, конечно! — недоверчиво сказал эльф.
— Он не убьет никого, пока не наложит лапы на рубин, — ответил Мэллори.
— Если он выиграет аукцион, то рубин будет у него!
— Я же не говорю, что это не отпугивает тебя от участия в торгах, — сухо заметил Мэллори. — Что же до рубина, то купить его одно дело, а получить на руки — совсем другое.
— Что вы хотите этим сказать?
— Неужели ты думаешь, что Гиллеспи настолько глуп, чтобы принести его на аукцион? Вряд ли он хочет подставлять собственную шею под топор.
— Пожалуй, что так, — согласился Мюргенштюрм. Внезапно лицо его озарилось, словно его осенила светлая идея. — А не объединить ли нам капиталы, что вы скажете?
— То, что мои деньги, не считая двухсот долларов, ничего здесь не стоят, — напомнил Мэллори. — Нет у меня никаких капиталов.
— Да не нужны ему деньги, — втолковывал эльф. — Я ж говорил, на чем мы сошлись поначалу.