— В точности так, — подтвердил Крис. Мэллори принялся разворачивать полотно.
— Что это? — поинтересовался портье.
— А на что похоже?
— Ну, вроде как бесталанный ребенок перерисовал книжку комиксов масляными красками.
— В самом деле, правда? — согласился Мэллори, поднося картину к свету.
— Ну, если и вправду хотите увидеть настоящее искусство, — доверительно произнес Крис, — пойдемте обратно в вестибюль, и я покажу вам кое-какие журнальчики, которые конфисковал отсюдова.
— Может, после. — Мэллори осматривал стены, пока не обнаружил вбитый в штукатурку гвоздь. — Похоже, идеальное место для нее, — провозгласил он, вешая картину на гвоздь.
— Как скажете. Только я все едино в толк не возьму, чего вы в ней нашли.
— У нее имеются скрытые достоинства, — ответил Мэллори. — Может, со временем до вас дойдет.
— Смахивает на плесень, — убежденно заявил Крис и с любопытством взглянул на детектива. — Так ради этого вы сюда и пришли — чтобы повесить эту картину на стену?
— И подождать, — добавил Мэллори.
— Кого?
— Того, кто подойдет к двери следующим. — Мэллори направился к кофейнику. — Не хотите кофейку?
— Нет, спасибо. Я на этом пойле всю ночь.
— Что ж, если вы не против, я все-таки выпью. — Взяв кофейник, Мэллори наполнил свою чашку "Нью-Йорк Мете". — Как ни крути, эта чертова чашка принадлежит мне.
Он уже собирался отхлебнуть кофе, когда дверь распахнулась и на пороге встал Мюргенштюрм с револьвером в руке.
— Ладно, Джон Джастин! Где он?
— Где кто? — невинно поинтересовался Мэллори.
— Ты знаешь, что мне надо! Где рубин?
— Рубин? Я не видел тут никакого рубина. — Детектив обернулся к Крису. — А вы не видали?