Министерство особых происшествий,

—   Что вы собираетесь сделать, агент Браун?

Ножи в ее руках, казалось, возникли буквально из воздуха. Она удовлетворенно взглянула на блеск клинков и улыбнулась.

—   Представиться, как профессионал профессионалу.

Глава 18,

в которой мисс Браун выступает в роли актрисы и ломает весь спектакль

После пытки оперой Элизе было особенно приятно выйти из проклятой ложи и оказаться подальше от воплей, раздавав­шихся на сцене. У нее в голове не укладывалось, как Веллинг­тон может быть в восторге от подобной какофонии.

Однако весь дискомфорт, связанный со спектаклем, тут же улетучился, после того как она услышала слова наемной убий­цы. Гарри мертв. Для этой итальянской сволочи не имело значения, что он уже и так был полной развалиной в своем по­следнем убежище. Пока Гарри был жив, его выздоровление всегда оставалось в принципе возможным, независимо от то­го, насколько малыми были шансы спасти его от безумия. Ког­да она думала о том, что ей следовало бы забрать Гарри из Бед­лама и самой заботиться о его выздоровлении, ее начинали мучить угрызения совести. Учитывая ее собственные страхи и наличие брата, которого она оставила в Новой Зеландии, уход за Гарри стал бы для нее наслаждением. Возможно, это преследование заслонило от нее все остальное, и она вообще перестала понимать, зачем она здесь находится.

И тем не менее ей не следовало искать способ отомстить — пока что. Они должны следовать от одной зацепки к другой, как учил ее Гарри. Тогда и только тогда может наступить расплата.

А в цивилизованной атмосфере оперы нужно было продол­жать притворяться. Ситуация требовала от нее применить хи­трость, поэтому она не хлопнула дверью в ложу, к чему под­талкивал ее собственный импульсивный нрав. Элиза плотно закрыла за собой дверь, оставив Веллингтона разбираться со своей хитроумной штуковиной. Откуда, черт побери, он вооб­ще взял это изобретение? «Жестянщики» из арсенала очень бережно относились к своим игрушкам, а Букс определенно не был их близким приятелем. Еще одно детище самого Велли, как и архивная аналитическая машина? Очень странно.

С разгадкой этой маленькой тайны придется, однако, не­много подождать — нужно выследить этих негодяев. Честно сказать, следить за кем-то во время выхода в свет — далеко не лучший из возможных сценариев, но Элиза, как любой хо­роший оперативный агент, твердо знала, что представивши­мися возможностями нельзя разбрасываться. А такие возмож­ности появились, когда они обнаружили тех, кто уничтожил Гарри. Ей очень не хватало его в данный момент, она жалела, что его нет рядом и что ей не с кем поделиться.

«Нет, я не должна думать о Гарри. Не сейчас».

Сразу за порогом ложи Элиза сбросила атласные туфли на высоком каблуке и оставила их перед дверью. Веллингтон обя­зательно споткнется о них и заберет с собой. Ему это будет удоб­нее, а туфли обошлись ей в Париже в кругленькую сумму.

Она пробралась вниз по лестнице, прислушиваясь к гово­ру за дверью ложи под ними. Мимо, направляясь вверх, про­шел привратник и повернулся, шокированный видом ее босых ног; но ему слишком хорошо платили, чтобы задавать таким людям вопросы. Однако взгляд его задержался на ней чуть дольше, чем это диктовалось хорошими манерами. Когда они с Элизой встретились глазами, она шаловливо подмигнула мо­лодому человеку и продолжила свой путь вниз по лестнице.

Дверь в интересующую ее ложу распахнулась, и Элиза бы­стро прижалась к стене за изгибом лестницы; сердце бешено стучало в груди. Заставляя себя дышать спокойно, она пыта­лась понять, придется ли ей стремительно отступать наверх, или же люди из ложи будут уходить по коридору. Однако приближающихся шагов она не услышала. Выждав еще пару секунд, она бросила взгляд на лестницу внизу, а затем выглянула налево в коридор, который вел к выходу из театра. Там никого не было.

Быстро посмотрев направо, она успела заметить край мельк­нувших по ковру юбок. Было похоже, что эти конспираторы, выставляя напоказ влияние своего общества, все же не гнуша­лись при необходимости применять всякие хитрости и уловки. Судя по тому, что эта женщина только что убрала одного из своих же, уловки у них все время будут стоять во главе угла.

Элиза на мгновение опустила руки, чтобы ощупать снару­жи юбку: два компактных пистолета «дерринджер 1881 » бы­ли на месте, пристегнутые по одному на каждом бедре. В ка­кой-то момент она даже подумала, не задержать ли всю эту группу из Общества Феникса, — но она быстро поняла, что без поддержки это было глупо.

Мелькнула также мысль о реакции доктора Саунда на не­санкционированные действия в отношении членов высшего лондонского общества, и это сдержало ее обычную склонность к опрометчивым решениям. Жаль, не было рядом Веллингто­на, который смог бы по достоинству оценить ее выдержку.

«Нет, — решила она, — лучше всего будет опознать их, может быть, проследить за главным подозреваемым и выяс­нить, где он живет в Лондоне, посмотреть, с кем он встреча­ется, и, таким образом, очертить круг остальных конспира­торов». «Когда сомневаешься, — раздался в голове голос Гарри, — возвращайся к основам».

Но, если бы она по-настоящему возвратилась к основам, она бы не стала следить за этой сучкой. В руке бы оказался ее любимый стилет, и она уже отомстила бы за своего пропав­шего партнера и друга.

Чертовы театры все одинаковы — здесь все было так же, как в Ла Скала: полно всевозможных входов и выходов. Бег­лый взгляд вдоль коридора сообщил ей, что зрители в ложах полностью увлечены спектаклем — еще одно свидетельство вырождения аристократии, с ее точки зрения.