-Не откажусь. - кивнулследователь. Чай намного лучше кофе, которым его обычно норовят напоитьсвидетели.
Пока молчаливая Лида разливалагорячий напиток по чашкам, кабинет наполнился душистым ароматом.
- Без сахара пьёте? - заметилпрофессор, позвякивая ложечкой. - Очень правильно. А я вот, знаете ли, к сладкомунеравнодушен, никак отвыкнуть не могу.
Цокая каблучками, девушкаудалилась и аккуратно прикрыла за собой дверь.
- Так вот, Феклина. - АркадийПетрович стал серьёзен. - Чего уж греха таить, многие учёные хотят совершитьзаметное открытие в своей области. Такое, в общем, нормально. Но у кое-кого этожелание доходит до крайности, за которой говорить о научной состоятельности уженевозможно. Появляются какие-то фантастические, революционные идеи, под нихнаспех подгоняются факты, остальные игнорируются, критика не воспринимается...
- Это случилось и с ОльгойФёдоровной? - уточнил следователь, сделав глоток чая.
- Увы. - профессор потянулся запеченьем. - Да. Она пыталась пересмотреть всю историю Второй Мировой Войны. Вчастности, утверждала, будто войну развязал не Советский Союз, а гитлеровскаяГермания, и что победную точку поставили не США и Англия, а тот же СССР, и чтозверства советских войск и неудачи командования якобы сильно преувеличены... Вобщем, делала сильный крен в сторону коммунистов.
- Я, конечно, не специалист, ипока что не очень внимательно ознакомился с материалами Ольги Фёдоровны, -заговорил Карев. - Но мне показалось, что она довольно убедительно обосновываетсвои гипотезы, опираясь на источники...
- Да-да! - кивнул профессор. -Как раз в этом и заключается опасность лженауки. Правдоподобность и правда -далеко не одно и то же. Вы, безусловно, знаете это не хуже меня. Иногдаотличить одно от другого способен только специалист. Ведь любой источник можновывернуть так, что всё с ног на голову встанет. К примеру, возьмём какой-нибудьдневник филиппинского интеллигента времён той войны, и что увидим? А то, чтоосновные действия происходили на Филиппинах между Японией и США, а вся трагедияЕвропы была лишь малозначимым фоном. И вот, чтобы подобных казусов неприключалось, существует такая дисциплина, как источниковедение. Котораяизучает обстоятельства возникновения данного памятника, объясняет егоособенности, сопоставляет с другими памятниками эпохи... И этим занимается уже,простите, не одно поколение учёных. Накоплена аргументация, какие-то взглядыобоснованно стали общепризнанны, другие, напротив, не выдержали критики иоказались отвергнуты. Чтобы в этом ориентироваться, следует знать хотя быосновную научную литературу по данному периоду...
- А Ольга Фёдоровна, получается,не знала? - Павлу снова пришлось вернуть собеседника к теме разговора.
- Может, и знала, да неучитывала. Не могу сказать, что следил за всем её творчеством, но одну статьюменя как-то просили отрецензировать. Там госпожа Феклина всю аргументациюстроила на так называемых Мемуарах Жукова. Между тем, в науке вообще долгоевремя считалось это произведение псевдоэпиграфом, написанным много лет спустяпосле войны коллективом анонимных авторов по заказу компартии. Кстати, обычнаядля Советского Союза практика. Да, ряд исследователей, например, мой учительАлексей Иванович Лапшин, высказывались в пользу подлинности авторства маршалаЖукова. Но и они признают, что памятник нужно понимать в контексте его эпохи.Мемуары Жукова - это продукт тоталитарного общества, написанный спропагандистскими целями в рамках советской историографии, тенденциозность инесостоятельность которой была доказана уже в конце ХХ века, сразу послепадения коммунистического режима. И воспринимать такой источник некритично,это, сами понимаете... - Аркадий Петрович развёл руками.
Следователь молча отхлебнул чаю,размышляя над словами Радужного. А профессор тем временем управился с очереднымпеченьем, погладил бороду, стряхивая крошки, и продолжил:
-Поначалу Ольгу Фёдоровнупытались переубеждать, дискутировать... Семинар целый устроили. Напоминалибесспорные исторические факты. То, что Вторая Мировая началась со вторженияСССР в Финляндию - факт! То, что коммунисты четыре года подряд не моглипобедить гитлеровцев, пока в дело не вступили США - тоже факт! Но она этогословно не слышала, и упрямо держалась за свои фантазии. Да притом ещё пыталасьнавязать их научному сообществу. Как понимаете, при таких условиях она былаобречена стать фигурой комической. Печально. Знаете, я с особым интересом будуждать вашего отчёта по ней, и приложу все усилия к тому, чтобы этот выпускБюллетеня Предпоследнего Дознания прочитали мои коллеги. Думаю, это будетправильно. Им полезно узнать с новой, лучшей стороны человека, чьё имя онипревратили в анекдот. Ничуть не удивлюсь, прочитав, что Ольга Фёдоровна былапрекрасной женой, идеальной матерью, отзывчивым и милосердным человеком...
Профессор хрустнул печеньем...
- Я вообще с большой симпатиейотношусь к вашей службе. Искать и показывать реальное, осязаемое добро в нашемсовременнике - великое дело, оздоровительный эффект от которого охватывает всёобщество. Конечно, история не терпит сослагательного наклонения, и всё же...как знать, появись такая служба не в XXI веке, а лет на сто-двести раньше -быть может, удалось бы избежать многих бед. Если бы Ленин, Гитлер, Сталин и МаоЦзе Дун регулярно читали ваш Бюллетень, возможно, им не пришло бы в головуначинать те злодеяния, которые теперь приходится изучать в курсе истории мрачногоХХ века. Тоталитарные режимы, - и фашистский, и коммунистический, исходили изпостулата, что человек плох, и его надо насильственно улучшить. А ваша службане словами, но самой деятельностью доказывает, что человек всё-таки хорош сампо себе. И это хорошее в нём надо просто уметь увидеть. Я уверен, что у ОльгиФёдоровны было много такого хорошего. Но искать это в её околонаучных штудиях -пустое дело.
Карев одним глотком допилподостывший чай и поднялся.
- Спасибо за добрые слова, и законсультацию.
- Очень рад был познакомиться иоказаться полезным. - с готовностью отозвался Аркадий Петрович.
Поставив чашку на поднос, Павелвзял со стола кипу распечаток и попрощался с профессором.
Выходя, поморщился - чай отдавалгоречью.
ebooksa