Все взоры устремились на кладбище в низине и на вершину холма, где стоял особняк Демаркуса в стиле эпохи Тюдоров. Окна первого этажа ярко светились.
— Можно я сниму эту шапку? — промолвила Эбигейл капризно. — Она кусается.
Дойл повернулся:
— Нельзя. Это костюм. А теперь ответь: кто ты?
— Ваша племянница из Калифорнии, — послушно отбарабанила Эбигейл.
— Очень хорошо. И что тебе нельзя делать сегодня ни при каких обстоятельствах?
— Отходить от вас.
— Правильно. Учти, это чрезвычайно важно. Наша цель — завлечь врагов, ввести их в заблуждение. Они стремятся заполучить тебя, Эбигейл. Ты поняла?
— Я не глухая.
— Эбигейл, не груби! — одернул ее Гудини.
— Ладно. — Она с отсутствующим видом уставилась в окно.
— Вся надежда на тебя, Говард, — сказал Гудини.
— Без книги сил у Дариана поубавится. Если она в доме, то я ее найду.
Дойл извлек из внутреннего кармана плаща часы.
— В десять тридцать встречаемся у главных ворот. При любом исходе.
— Хорошо. В десять тридцать, — кивнул Лавкрафт.
Гудини внимательно наблюдал за Эбигейл. Было ясно, что она боится, потому и хорохорится. Ей нужно помочь.
Он вытащил из нагрудного кармана розовый носовой платок и театрально высморкался, напугав всех в машине. Он скомкал его в кулаке и протянул Эбигейл.
— Подержи, пожалуйста.
— Зачем?