— Так… — Афанасий поднялся, взял со спинки стула китель.
— Собакам удалось выйти на след. Километра три «побегушники» шли вместе, а потом разошлись и потопали каждый в свою сторону.
— Мы предполагали, что у них имеется четкий план, они знают, когда и куда идти. А теперь, выходит, что никакого плана у них нет. Так, что ли?
— Возможно, что и так. А может, они просто хотят сбить нас с толку. Не исключено, что через какое-то время они сойдутся и потопают дальше вместе.
— В таком случае, у них есть карта?
— Это наверняка! Уж слишком уверенно они ориентируются на местности. В одном месте даже обошли выставленную заставу. Им очень повезло, их не поймали просто чудом!
Китель был наглухо застегнут, следовало уходить, но подполковник Покровский поймал себя на мысли, что не готов расставаться с уютом, подаренным ему женщиной, о существовании которой он еще вчера даже не подозревал. Возникло чувство, что, стоит ему только выйти за порог, и он никогда ее не увидит. Подобная мысль вдруг сделалась невыносимой. Вновь захотелось услышать звучание ласкающих интонаций ее грудного мягкого голоса. Следовало подыскать подходящую причину, чтобы войти в комнату и увидеть ее еще раз, но вместо этого он услышал свой собственный суховатый голос:
— Надо посмотреть, что там делается. Так чего мы стоим? Вперед!
Они вышли из дома. Начальник колонии, уже более не пытаясь скрыть свое настроение, выглядел угрюмым, что же такое на него нашло?
Во дворе стоял знакомый «УАЗ», но чистый, надраенный воском, будто и не было долгого перехода через тайгу по глубокой грязи. Начальник колонии уверенно расположился за рулем. Покровский забрался в салон, показавшийся ему в этот раз невероятно тесным. Может, потому, что рядом с ним полыхал злобой начальник колонии.
— Едем опять без водителя? — бодро поинтересовался Афанасий.
— Ничего, подполковник, не дрейфь, довезу как-нибудь! У меня к тебе разговор есть.
— Товарищ полковник, это что… новая форма обращения? — нахмурился Покровский. — Мне так это надо понимать? Мы с вами не настолько большие друзья, чтобы обращаться таким образом.
В окне дома он увидел встревоженное лицо Кристины. Пестрый халатик застегнут до самого горла.
Машина покатила, слегка подпрыгивая на ухабах. На самой окраине поселка начальник колонии заглушил двигатель.
— А как, ты думаешь, я должен к тебе обращаться после того, как ты мою сестру…
— С чего ты взял? — глухо спросил Афанасий.
— Да об этом уже весь поселок говорит! Ты отсюда если не сегодня, так завтра свалишь, а ей еще здесь жить да жить! Ты ведь о ней совершенно ничего не знаешь. Как она жила, с кем жила… В нашем поселке — половина зэков! Ее могут заточкой пырнуть только за то, что она с ментом сошлась! И никакое мое покровительство не поможет, мне что, охрану к ее дому выставлять?
— Ты меня извини, полковник, — невольно смутился Афанасий. — Даже не знаю, что со мной произошло. Просто как перешагнул этот порог, так сразу будто дома себя почувствовал.
— Ты и решил ее отблагодарить, да? Ну, спасибо!