Царь Живых

…Вороной конь рухнул, забив в агонии ногами; подковы крошили камень в мелкую, невесомую пыль — в облаке этой пыли исчезла тёмная фигура Царя Мёртвых и не был виден упавший всадник. Каменное небо свернулось, как выпущенный из рук свиток…

…Две столкнувшиеся в космической пустоте вспышки — красная и синяя — слились в едином беззвучном взрыве и погасли, исчерпав и взаимоуничтожив свою энергию. Пришла чернота…

…Два тела лежали у ног Ивана. Два мёртвых тела. Голова Осипа, Царя Мёртвых, была повёрнута под странным углом к телу. Под скомканной кожей шеи — месиво позвонков, струйка крови изо рта — иссякшая. Наработанный удар рукопашника поставил точку в затянувшейся не-жизни Осипа.

Дэн был прекрасен даже павший. Синие глаза смотрели вверх, бледное лицо казалось спокойным и умиротворённым… Горла не было, вместо горла болтались какие-то лохмотья, и не красные — серые…

Так пал Даниэль, всадник на вороном коне. Третий Всадник, посланный нести Меру. Ангел Последнего Дня.

Хайле, Даниэль!

Хайле, брат Воин!

Мир вокруг возвращается в обычное состояние — но медленно, очень медленно.

Мамаша-наседка, обняв крыльями отпрыска, удаляется со скоростью дрейфующего континента.

Нога мента, спешащего к ним с дубинкой, опускается с быстротой маятника Часов Вечности.

Рука касается плеча Ивана.

Адель.

Она молчит, она не спрашивает о том, что здесь произошло. Она смотрит на мёртвых, и ей всё понятно без слов — почему в бой вступил Даниэль. И как пал. Пал — победив.

Адель опускается на колени. Приподнимает голову Дэна. Нет, Даниэля.! Целует, закрывает синие глаза и медленно, с трудом, поднимается. Впервые она что-то делает — с трудом.

— Прощай, ангел…

Иван не знает, что сказать. И что сделать. Когда всё так — не утешают. Слов нет. Он молчит. Она смотрит вдаль.

— Дай мне умереть так же. Победительницей. Не молит. Просит. Гордо. Голова не наклонена ни на волос.

Поворачивается к Ивану:

— Пойдём, Страж… Наш Час впереди. Труба поёт — печально и звонко. Царь Мёртвых повержен. Остался. Труба зовёт.

Глава 5